Проклятие пятого уровня

– Хейл, я хочу тебе помочь. Объясни теперь ты мне кое-что. Ты считаешь, что я лучше многих людей, которые работают в Центре. Ты знаешь, что сейчас скорее прав я, чем Организация, которая пересматривает состав, и чем хайламцы, которые собираются колонизировать Землю. Но ты все еще по инерции стоишь на их стороне, хотя при этом ровным счетом ничего не выигрываешь. Что мешает тебе переменить позицию?

– Почему ты считаешь, что я на их стороне?

– Тогда скажи сам – на чьей ты стороне, Хейл Кайтлен?

Я не знаю, что ответить. В последнее время все окончательно запуталось. Когда я выдал Центру Моллинеса, то знал, что поступаю правильно. Но сделав это, я как будто сложил все обязательства, которые были у меня перед Центром и перед самим собой. И у меня нет ни малейшего желания выдавать Ларрока. Но я знаю, что не стану и помогать ему. Будь он хоть сто раз прав в своих стремлениях – просто все это совершенно мне не нужно.

– Я устал, Иван.

– Я знаю. Ты можешь отдохнуть.

– Скоро меня отзовут, и я отдохну.

– Тебя не отзовут. Я поручусь за тебя.

– Ты?! – это звучит странно. Предатель собирается поручиться за того, кто его разоблачил.

– Я, как временный координатор. Уверен, что ко мне прислушаются.

– Наверное. Они захотят просветить мне мозги.

– Зачем?

– Я – соучастник убийства Тар-Хамонта.

– Неправда, ты даже не свидетель. Его убила Таня Корень.

– Я не хочу, чтобы она пострадала.

Ларрок смотрит на меня в упор:

– Тебе придется выбрать, Хейл. Я могу спасти репутацию только одного из вас.

– Тогда спасай ее.

– Не нужно поспешных решений. Я не слышал того, что ты сейчас сказал.

Я в задумчивости качаю головой.

– Ты действительно уверен, что если я останусь здесь еще на год, то за это время не выдам то, что слышал сейчас?

– Да, если я помогу тебе.

– Хотел бы я иметь твою уверенность. Все может измениться за день, не то что за год.

– Мы ведь не последний раз видимся, я надеюсь.

– Наверное. Скажи, зачем тебе это было нужно?

– Рассказать тебе правду? Знакомо ли тебе, Кайтлен, чувство одиночества?

– Еще спрашиваешь? Кому из наблюдателей оно не знакомо?

– Тогда возведи свои впечатления о нем в квадрат, и ты получишь то, что постоянно чувствую я.

– Ты как-то не вяжешься у меня с образом одинокого человека.

– Хейл, если я каждый день имею дело с множеством людей, то это не значит, что я перестаю быть одиноким просто из-за их присутствия. Можно оставаться одиноким, даже находясь в толпе, и мне кажется, что ты и так понимаешь, что я имею в виду. Человек с моими планами обязан быть одиноким, иначе рано или поздно все провалится. Наверное, я сделал глупость, что излил тебе душу. Может быть, я скоро об этом пожалею. А может, я еще одумаюсь и поработаю над твоей памятью.

– Это тебе так просто не удастся.

– Если это случится, ты даже не успеешь ничего заметить. Пытаться со мной сражаться – бесполезно, мои реакции на порядок лучше твоих.

– Я должен был бы сейчас разозлиться и выйти из себя, как со мной обычно бывает. Но почему-то не могу.

– Это хорошо, что не можешь. Я мог бы тебя кое-чему научить. У нас еще год впереди. Или больше, ты же не обязан покидать Землю потом.

– Если мы оба останемся здесь.

– Это зависит от тебя. Думай и решай.

– Мне придется остаться у тебя?

– Ты будешь моим гостем несколько дней – до восстановления связи с Центром. Потом что-то произойдет.

– Это похоже на домашний арест.

– Я не хочу, чтобы ты наделал глупостей. Но я даже оставлю тебе право на связь. Не стану скрывать, что могу прослушать все твои разговоры.

– Не боишься, что я что-нибудь разболтаю?

– А что ты такого можешь разболтать? Чем ты подтвердишь то, что скажешь? Кому скорее поверят – тебе или мне?

Я подумал, что Ларрок, наверное, снова прав, и рассмеялся.

– Для тебя еще не все потеряно, Хейл, – сказал он. – Далеко не все.

И это говорит мне человек, которого жаждет найти и обезвредить вся наша Организация!

– Тебе нужно было родиться на Укентре. Ты вошел бы в Галактический Совет и составил конкуренцию Кам-Хейнаки, – замечаю я.

– Кто тебе сказал, что я еще туда не войду? – и добавил уже более серьезно: – Родину не выбирают. А судьбу можно построить самому.

– И молния не выбирает, куда ударить, – почему-то пришло мне в голову.

Ларрок с удивлением посмотрел на меня, но так ничего и не сказал.

– Пойдем, выберешь себе комнату. Я бы хотел устроить своего лучшего друга с лучшими удобствами.

Мы встаем и выходим в коридор, и уже там Ларрок произносит:

– Не знаю, выбирает молния или нет, но она не делает это дважды.

IX

Когда я проснулся в комнате, выделенной мне Ларроком, было уже поздно. Настолько поздно, что он сам не стал дожидаться моего пробуждения, а отправился по делам – вероятно, в свою контору. Для меня он оставил короткое сообщение о том, что в его отсутствие я могу пользоваться удобствами его жилища по своему усмотрению, могу погулять по парку, не выходя за его пределы, и вся прислуга будет в моем распоряжении. Меня эти условия вполне устроили.