Проклятие Пифоса

Каншель прекратил рубить бревна. Он смотрел, как одна колонистка взбирается на крышу строения. В центре женщина установила витиевато украшенный жезл жреческой касты. Ске Врис стояла у основания холма и тепло похвалила соратницу, когда та закончила работу и под аплодисменты и одобрительные восклицания слезла на землю.

Массивная фигура прошла мимо Каншеля и направилась к Ске Врис. Даррас. Сержант навис над послушницей, которая смотрела на него с улыбкой. Каншель следил за их разговором. Слова не долетали до него, теряясь в шуме строительства. Ске Врис сначала внимательно слушала легионера, а затем покачала головой, не прекращая улыбаться. Потом она указала на сооружение и несколько секунд что-то говорила, активно жестикулируя. Закончила она, разведя руки, будто бы принимая в объятья весь мир, и поклонилась, приглашая Дарраса пройти ко входу. Сержант поднялся по склону и, пригнувшись, заглянул внутрь. Спустя несколько мгновений он развернулся и зашагал прочь, напоследок пренебрежительно махнув Ске Врис рукой. Женщина застыла в полупоклоне, пока Даррас не ушел.

Каншель прислонил свой топор к бревну и подошел к Ске Врис.

— Чего хотел сержант Даррас? — поинтересовался он.

Ске Врис выпрямилась и приветственно похлопала Каншеля по плечу.

— Он спрашивал, какого рода здание мы тут строим.

— Это же храм, не так ли? — Безрассудство колонистов поразило Каншеля. Железные Руки никогда не допустят столь вопиющего нарушения Имперской Истины.

Ске Врис хихикнула.

— Здесь нет богов, — заверила женщина.

— Тогда что это? Убежище?

— Поначалу мы будем использовать его именно так, да. Но в действительности это нечто большее. Это место для собраний. Здесь мы обсуждаем дела нашей общины. Здесь мы испытываем и укрепляем узы нашего братства. Это ложа.

— Но вы не отрицаете, что занимаетесь поклонением.

— Я не отрицаю того, что сказала тебе вчера, вовсе нет. Но мы не станем своими действиями оскорблять великих воинов, даровавших нам свою помощь. К нашим обязательствам перед ними мы тоже относимся в высшей мере серьезно.

Каншель хмыкнул.

— Сомневаюсь, что они относятся к вам так же.

— Это вопрос времени. Нас ведет общая судьба. Иначе как бы еще мы могли все вместе оказаться на этой планете в час войны? — Улыбка женщины казалась вечной. То, с каким упоением она воспринимала мир, сложно было не заметить.

Зависть сдавила грудь Каншеля.

Ске Врис мягко коснулась его руки.

— Зайдем внутрь, друг мой. Тяжкий труд гложет тебя. Мы подарим тебе отдых.

Верность рационалистическому кредо велела ему отказаться. Но приближалась ночь. И он последовал за Ске Врис на небольшое возвышение ко входу. Он убеждал себя, что ничего на себя не берет. Ему просто интересно. От одного взгляда вреда никому не будет.

Подойдя к строению, Каншель поразился тому усердию, с каким люди над ним трудились. Бревна, составлявшие стены, были обтесаны очень быстро и неровно. Впрочем, даже так соединения казались достаточно крепкими, чтобы простоять годы и даже десятилетия. Но Иерун отметил, что в тех местах, где доски не соединялись, остались незаделанные проемы.

— Что вы собираетесь использовать для защиты от непогоды? — спросил слуга.

— Ничего, — ответила Ске Врис.

— Ничего?

— Разве работа не прекрасна?

И действительно, случайный узор щелей придавал простой архитектуре сложность и многогранность, которая издали была невидима, а вблизи рассыпалась на отдельные фрагменты.

— Слабое убежище от ветра, — прокомментировал Каншель.

— Загляни внутрь, — настаивала послушница.

И Каншель заглянул. В здании не было окон, но внутрь лился свет. Даже при непроходящей облачности на Пифосе его хватало, чтобы сиять сквозь щели в стенах. Узор, который Каншель видел снаружи, внутри множился. Казалось, что тусклый внешний свет, проходя через каждую щель, приобретает форму, и вместе лучи создают переплетающуюся паутину. Каншель попытался рассмотреть точные контуры узора, но не смог. Свет был слишком рассеянным. Слуга не видел, где и как пересекаются лучи, но ощущал наложение оттенков и тональностей. Игра света чувствовалась, но не давалась взгляду. Эффект был необычайным.

— Как… — начал было Каншель, но предложение так и застыло в горле, задавленное обилием вопросов. Как колонисты смогли выполнить такую работу столь быстро? И как они справились с таким грубым материалом? Как они вообще это сделали?

Ске Врис проскользнула мимо него и вышла в центр помещения.

— Стань рядом со мной, — позвала она. — Подойди и ощути прикосновение всевышнего.

Каншель шагнул вперед. В центре ложи световая паутина становилась отчетливее и ярче. Она словно плясала на его нервных окончаниях. Слуга весь покрылся гусиной кожей, а волосы на его руках встали дыбом. Пространство не делалось светлее, но он видел его более отчетливо. Казалось, он вот-вот сможет различить детали узора. Присоединившись к Ске Врис в центре паутины, он точно увидит все. Наступит ясность. Он сможет понять смысл светового рисунка.

И Ске Врис обещала ему божественное откровение.