Проклятие Пифоса

Каншель любовался довольной улыбкой на сияющем лице женщины. Отрывки песен колонистов, занятых работой, долетали до его ушей. Эти люди не испытывали страха, терзавшего базу.

— Я завидую вам, — признался он.

— Почему?

— Как вы можете быть такими счастливыми?

Ске Врис склонила голову.

— А почему бы нам такими не быть?

Ответом стал хриплый визг сверху. Каншель и послушница одновременно присели. Выпустив когти, летающий ящер круто спикировал к одному из стражников на стене. Размах крыльев твари достигал десятка метров. Вся его морда походила на сплошную челюсть больше человеческого роста. С мостика взметнулись разрозненные лазерные лучи, но зверь был слишком стремителен, а защитники — слишком неопытны. Со вторым насмешливым вскриком рептилия распорола стражника когтями. Кхи’дем уже бежал обратно, но чудовище скрылось из виду раньше, чем космодесантник успел выстрелить.

Саламандра опустил болтер. Ске Врис снова поклонилась ему в ноги.

— Прошу, примите еще раз нашу благодарность, господин.

Кхи’дем посмотрел на послушницу. На его лице читалось неприкрытое отвращение.

— Почему ты улыбаешься? Гибель твоих людей доставляет тебе удовольствие?

— Ничуть, господин. Я радуюсь тому, что мы шагаем по земле, предначертанной нам судьбой. Каждое мгновение здесь — наслаждение. Рано или поздно мы все умрем здесь. Дома. Вековые мечты наконец осуществились, и радость наша неодолима.

— Ваша радость безумна, — пробормотал Кхи’дем и удалился.

Каншель бегло осмотрел небо, высматривая новых крылатых охотников. Их не оказалось, но вид мужчин и женщин, патрулирующих стену, не внушал ему никакого доверия. Свои винтовки они держали, словно малые дети. Неужели никто из них никогда не сражался? Иерун сам не был солдатом, но невозможно было провести жизнь на борту ударного крейсера и не приобрести хотя бы базовых навыков в военном деле. Сейчас его окружали наивные дураки, но именно от них во многом зависела оборона поселения. Саламандры отказались бросать людей на произвол судьбы, но их было мало, и они физически не могли поспеть везде.

Железные Руки игнорировали поселение. Аттик разместил свои войска в глубинах подземного сооружения и на защите базы. Колонистам приходилось самим заботиться о своем выживании. Те, кто работал в руинах, приносили прямую пользу Железным Рукам, а потому легионеры за ними присматривали. Время от времени из шахт доносилось приглушенное эхо ружейной стрельбы — это происходили новые атаки личинок. Впрочем, ни одно из них по масштабам и близко не могло сравниться с первым. Судя по всему, Железные Руки изрядно сократили популяцию подземных обитателей. Существа попытались всей массой задавить нарушителей, вторгшихся в их владения, и потерпели поражение.

Но на поверхности живность Пифоса смелела на глазах. Казалось, животные чувствовали, что их добыча стала более уязвимой. По одному и по двое монстры все чаще нападали на стену. Каншель тихо радовался тому, что ни одна стая пока не додумалась до согласованного нападения, но, когда он слышал рычащий хор в джунглях на другой стороне частокола, в нем росла уверенность, что ждать этого осталось недолго.

Ске Врис выпрямилась, все еще улыбаясь вслед удаляющемуся космодесантнику.

— А ты как думаешь, друг мой? — спросила она Каншеля. — По-твоему, наша радость безумна?

— Я думаю, вы не в своем уме. Все вы.

— Мы все оказались вместе на этой планете. Мы гордимся нашей верой. А ты своей, очевидно, боишься. И кто из нас после этого «не в своем уме»?

Раздался бешеный рев, и звук тяжелой поступи сотряс землю. Нечто громадное врезалось в стену. Три стражника бросились к своим постам и открыли огонь. Они смеялись, и в радости их было нечто легкомысленное, словно вера опьяняла этих людей. Каншель вздрогнул. Ске Врис посмотрела на него с недрогнувшей улыбкой. Лазерный огонь продолжался, пока рев не превратился в вой, а затем в тишину. Смех продолжался и дальше.

— Итак? — напомнила Ске Врис.

— Я не знаю, — прошептал слуга.

— Ты ищешь силу.

Каншель кивнул.

— Сила приходит из веры, — умудренно сказала ему Ске Врис.

— Да. И я постигаю ее.

Ске Врис схватила его за руку.

— Замечательно! Возможно, для нас настало время совместного молебна.

Каншель беспокойно глянул в сторону ближайшей ложи.

— Я не уверен.

— Так будь уверен. Вскоре мы будем поминать наших павших собратьев. Присоединяйся.

— Возможно, — уступил он.

— Поверь, тебя ждет вдохновение, — пообещала Ске Врис.

Каншель вернулся к юрте. Минул остаток дня. Нападения ящеров продолжались. Все, кроме одного, удалось отразить без потерь. С наступлением вечера один из стражников потерял равновесие и перевалился через стену. Крики несчастного были милосердно короткими и, похоже, нисколько не потревожили восторга его сородичей, убивших зверя. Каншель задумался, где проходит грань между оптимизмом и бессердечностью. Почувствовав отторжение, слуга решил, что не будет участвовать в службе. Вместо этого он вознамерился работать, пока не прибудут транспорты с базы.