Проклятие Пиковой дамы

Может, мама и права, и действительно, стоит снова выйти замуж, например, за Севу Кучерова? Дипломант международных конкурсов, солист, за границу на гастроли ездит. И так и не женился. А как он красиво ухаживал за Светой в училище! Стихи писал, цветы дарил. Все девчонки завидовали.

Или все же за Костю? Он всегда был самым верным ее другом, всегда ее любил. К тому же морской офицер, льготы, зарплата, надежный тыл…

Математика Воробьева Саня Шубин разыскал без труда. Он изволил работать преподавателем на кафедре Института механики и оптики. Прежде чем перейти к непосредственному контакту, Саня понаблюдал за объектом.

Объект вел себя обыкновенно. В перерывах между лекциями торчал в курилке с коллегами и аспирантами, пил кофе в буфете, сидел на кафедре. Выглядел он тоже обыкновенно. Простенький, заношенный костюм, со следами мела на карманах и рукавах. Криво повязанный галстук, немодная роговая оправа очков, вытянутое бледное лицо с опущенными вниз уголками губ, лицо зануды и неудачника.

Как он попал в компанию элитных картежников? Или эта непрезентабельная внешность так, для маскировки?

«Ну да, это мы все узнаем», — азартно рассудил Саня, направляясь к своей жертве.

— Александр Федорович? — догоняя шагающего по институтскому коридору математика, окликнул Саня. — Разрешите вас на минуточку.

— Что, простите? Да, конечно, — привычно с прищуром разглядывая собеседника, охотно остановился Александр Федорович. — Вы, очевидно, с вечернего отделения?

— Нет. Я уже выпускник, — улыбнулся Саня, коря себя за неуместную язвительность.

— Простите, не узнал.

— Нет, нет. Это вы меня простите за неуместную шутку, — придавая лицу серьезное выражение, проговорил Саня. — Старший лейтенант Шубин, Ленинградский уголовный розыск. Мы могли бы с вами побеседовать, так сказать, с глазу на глаз?

— Разумеется. Но о чем? — слегка пугаясь, поинтересовался математик.

— Об одном вашем знакомом. У вас, насколько я заметил, сейчас окно в расписании, может, мы выйдем во двор?

— Да, конечно, как будет угодно. — Манеры Александра Федоровича были безупречны. — Так о ком же вы хотели поговорить? — нервно теребя пачку сигарет, поинтересовался он, едва собеседники покинули стены института.

— О Геннадии Полушевиче, — коротко сообщил Саня, наблюдая за лицом математика.

— О ком? — на мгновение нахмурился Александр Федорович. — Ах, о Геннадии. Извините, сразу не сообразил. Мы плохо знакомы, даже фамилию его сперва не вспомнил.

Никакого облегчения при этом на лице математика не отразилось.