Проклятие Саана (СИ)

Ран и кровоподтеков я на нем не увидел, дышал он тоже более или менее ровно, из чего следовало заключить, что парня никто не бил. Даже под браслетами кожа оказалась не повреждена, что позволяло предположить, что его сначала крепко вырубили или попросту опоили, а уже потом заковали и довольно бережно перенесли туда, где даже мне было бы непросто его найти. Если бы не пустые гнезда, не отсутствие множества грифоньих аур, закрывающих от меня одного-единственного мрона, я бы точно его не заметил. Но тюремщики, на его счастье, не знали, с чем имеют дело, вот и опростоволосились.

Кость, подойдя к неподвижно лежащему парню, на пробу ткнулась в него носом, но не получила реакции и вопросительно обернулась в мою сторону.

Мол, что делать-то будем, хозяин?

Я тоже подошел и, приложив ладонь ко лбу мрона, нахмурился.

Холодный. И на висках испарина. Живчик на шее бьется рвано, с такой скоростью, словно мрон во сне от кого-то бежал. Глазные яблоки под плотно сомкнутыми веками беспокойно дергались, а губы беспрестанно кривились, словно он хотел, но не мог что-то сказать.

— Миррт… эй, Ми-иррт? — попробовал растормошить его я.

Бесполезно. Мрон ни на звук, ни на хлопки по щекам не отреагировал.

— Клац? — выразительно оскалилась гончая, но я только головой покачал — в таком состоянии оборотень, пожалуй, и на удар в сердце не отреагирует, поэтому кусать его за всякие разные места тем более бесполезно.

Что же делать?

Судя по всему, возвращение домой прошло не так, как он надеялся, и вместо теплого приема юного вожака ожидал позорный плен и кандалы. Почему, зачем… в данный момент это было не так уж важно. Важнее было то, что я не мог его отсюда увести. Просто потому, что мой портал ему не подходил, обычные здесь не работали, а другого средства передвижения, кроме костлявой псины, у меня под рукой не было.

Да еще эти цепи…

Присев на корточки и присмотревшись к браслетам, я снова не удержался и присвистнул.

— А браслетики-то, оказывается, с секретом, — следом за мной удивился и Мор. — Вон ведьмины знаки по всей окружности идут, причем не в один, а сразу в три ряда, словно Миррт для них не вожак, а преступник.

— Это что, его за общение со мной так облагодетельствовали? Решили, что раз он вернулся живым, значит, пошел на поводу у «проклятой твари»?

— Или же продался ей с потрохами, — с недоброй усмешкой отозвался призрак. — Вот ведь дали богини родственничков.

Я покачал головой и, еще раз взглянув на браслет, передумал его рвать. Усиливающие знаки, защитные, антимагические… вероятно, чтобы глушить способность оборотня создавать порталы. Кто-то приложил массу усилий, чтобы мрон не смог освободиться сам и никто ему в этом не помог. Другое дело, что ведьмины знаки я уже давно читаю без особых проблем. А еще рисую… немного… и вполне способен подправить узор на браслетах, чтобы сделать из защитной руны ослабляющую и после этого двумя пальцами переломить пополам бесполезную железку.

Эх, как же плохо, что в этих дурацких горах нельзя открыть нормальный портал! Так бы сходил домой, привязал его к мрону на крови, закинул куда надо маячок, и все. Ищи-свищи его потом. А теперь сиди думай, как вывести отсюда парня. Притом что на своих двоих он идти неспособен, а силами Кости я его незаметно до безопасного места не дотащу.

Впрочем, ладно. Была не была…

Взвесив все за и против, я все-таки сходил домой и, забрав из лаборатории одну из своих старых разработок, оценивающе взглянул на тяжело дышащего мрона. Получится? Не получится? Обычно сомнения по этому поводу меня не тревожили — любой опыт, даже отрицательный, мог принести какую-то пользу. Однако мрона терять откровенно не хотелось, поэтому пару секунд я все-таки колебался. Но другого выхода не нашел и опустился возле парня на одно колено, намереваясь силком открыть ему рот.

Это оказалось не такой уж простой задачей — то ли от яда, то ли еще от чего, но у парня оказались сведены все до единой мышцы. В том числе и те, что двигали нижней челюстью. Причем свело их до такой степени, что я всерьез опасался покалечить оборотня и порядком намучился, пока открывал ему рот.

Когда же на язык мрона упало несколько капель насыщенно-фиолетового цвета жидкости, стало только хуже. У оборотня начались судороги, а потом его выгнуло на полу так, что, казалось, сейчас позвоночник треснет. К счастью, длилось это недолго. После чего непонятные спазмы прекратились, и мрон задышал, хоть и часто, но уже не так рвано, как поначалу.

Еще через пару минут у него открылись глаза, и я снова заставил его выпить несколько капель горького эликсира.

— Это… что? — прохрипел он, когда увидел в моих руках колбу.

— Противоядие. Я отпаивал им тебя после того, как кровью своей травил. Раньше всегда помогало.

— Не надо, — измученно обмяк оборотень. — Это не яд… они меня по голове… вдвоем…

— У тебя нет синяков, — не поверил я. — И шишки на затылке я тоже не нащупал.

— Они не буквально… мы можем друг друга… мысленно…

— Хм. Ментальная связь? У всех?

— Нет… только вожаки… их всегда трое… но против двоих сразу мне было не выстоять…