Проклятие семи королей (СИ)

Сказать, что я устала, ничего не сказать. Едва добравшись до кровати, отключилась. Будильник с надрывом пытался до меня достучаться, и у него всё-таки это получилось. На пару по наложению чар опоздала, и иноу Куэн в качестве наказания, дала мне задание. Студенты хихикали. Преподавательница рявкнула на них и пригрозила объёмным домашним заданием. И пока она их успокаивала, я выполнила задание и теперь желала одного — спать.

Сев за парту, приложила все силы, чтоб не потерять связь с внешним миром. На алхимию с травничеством не пошла, прекрасно понимая, что на этих занятиях я просто буду спать. Зато на следующий день я выслушала от обоих преподавателей претензии.

— Думаешь, если ты такая особенная, то всё можно?! — возмущался иноу Риккард Клэтч. Он читает у нас алхимию.

Его слова задели меня. Сжав кулаки, опустила глаза в пол, и он же начал покрываться льдом… медленно.

— Я… не… ОСОБЕННАЯ! — крикнула я. — Да что с вами со всеми происходит? Почему вы ВСЕ меня так ненавидите?

Я едва не плакала от такой несправедливости. Второй год обучения только пошёл, а вот ненависть всё больше обострилась.

— Разве я хоть раз не выполнила задание? Хоть раз дала знать, что не желаю учиться? Да, я отличаюсь от вас, но никогда бы не подумала, что образованные люди…

Я осеклась. Нет, нельзя давать волю чувствам. Развернулась и пошла прочь. Не хочу быть такой! Почему именно я? Пока мерила шагами комнату, она почти превратилась в ледяное произведение искусство.

Вечер в дверь кто-то постучался. Это был ректор.

— Прошу извинить меня, ректор Гёйфре, но я не расположена к общению, — сказала я, отворачиваясь к окну.

— И всё же нам нужно поговорить, Аюми.

Я не ответила, лишь взяла в руки ледяной шар и крутила его в них.

— Я могу присесть?

— Пожалуйста.

— То, что произошло сегодня озадачило всю Академию.

— Я нисколько не жалею о своём поступке. То, что я сильно отличаюсь от всех не даёт права так со мной разговаривать. Да, я не присутствовала на их занятиях, объяснила, и домашнее задание я уже успела взять. Я прекрасно понимаю, что за прогул с меня будут спрашивать, и я готова к этому. Всем можно прогуливать, а вот мне нет… да я и не стремлюсь, — махнула я рукой.

— Тебе нужно учиться сдерживать свои эмоции, и стараться меньше обращать внимание.

— Меньше обращать внимание? А то, что некоторые студенты в прошлом году выловили меня, связали и решили сломать мне крылья — это нормально?

— Я не слышал о таком инциденте, — искренне удивился ректор.

— А никто и не скажет, потому что боятся вашего гнева. Первый вопрос, который зададите будет: «Почему не предотвратили?» И никто вразумительного ответа дать не сможет. Скажите, ректор Гёйфре, может, вы что-то знаете о моём необычном облике?

— С чего ты взяла?

— Я бы не сказала, что следите за мной, а вот приглядываете — да, — прищурилась я.

— Не понимаю, о чём ты? Я приглядываю за всеми студентами, и любимчиков у меня нет.

— А я и не сказал, что я любимчик.

— Ладно, с этой историей я ещё разберусь, Аюми, а ты впредь, держи себя в руках, — ушёл от ответа ректор.

— Что за тайну вы скрываете?

— У меня много тайн, Аюми, и лучше никому о них не знать.

Я поняла, что позволяю себе лишнего, но я весьма наблюдательная девушка, и ничего не могу с собой поделать. Благо хоть ничего не сказал.

— И что вы с ними сделаете?

— С кем?

— С теми студентами? Не думаю, что для вас будет сложной задачей найти виновников.

— Это тебя уже не касается, — сказал он. — Не позволю, чтоб в моей Академии происходили такие вещи.

— Я о том, что после драки кулаками не машут, — вздохнула я. — И да, ректор Гёйфре, я даю слово, что буду сдержанной.

Он долго смотрел на меня, постучал пальцами по двери и вышел. А я для себя решила, что буду разговаривать с обидчиками по-другому. А с преподавателями более никаких конфликтов, как бы они меня не выводили из себя.

Следующие два месяца я упорно игнорировала обидчиков, а многие преподаватели начали на мне отыгрываться, например, по алхимии и травничеству. Перебивалась с неуда на удовлетворительно. Честно, пыталась исправить отметки, но чаще всего мне говорили, чтоб приходила завтра, а потом докладывали ректору Армиалу Гёйфре, что я не желаю учиться. Обидно до слёз.

Теперь стою в кабинете ректора и от меня требуют что-то сказать в своё оправдание, но я твержу одно: «Пытаюсь!»

— Аюми, ты даже не пытаешься! — всплеснул он руками.

— Почему? Очень даже. Преподаватели мне говорят, что заняты, а вам, больше, чем уверена, говорят, что не прихожу, — развела руками. — Вы верите больше иноу, нежели мне. Нет, я вас ни в чём не обвиняю, ректор Гёйфре, просто у них обоих неприязнь ко мне.

Я была на грани того, чтобы забрать документы, но никак не могла это сказать. Ректор долго читал мне нотацию, и я внимала. Мне только двадцать один год, и не желаю обрести своё место в обществе.

— Чего это? — удивилась я. — Очень даже хочу. У меня есть цель, к которой стремлюсь, ректор Гёйфре.

— Вот как? — приподнял он бровь. — Позволь узнать, какая?

— Не сейчас.

— Тайна?

— Угу.

— Аюми, подойди к учёбе серьёзно. Можешь идти, если нет вопросов.