Проклятие Шалиона

– Бедный Тейдес, – прошептала Иста, отведя взгляд. – Мой бедный Тейдес. Ты родился для того, чтобы тебя предали.

– В любом случае, – завершил Кэсерил, – из-за этого странного взаимодействия чудес демон смерти и душа Дондо заключены в моем теле, в моем животе. Заперты, словно в клетке, в некоем подобии опухоли, судя по всему. Когда они освободятся – я умру.

Искаженное горем лицо Исты разгладилось. Ее глаза впились в лицо Кэсерила.

– Это будет уже два, – сказала она.

– А?.. Что?

Ее руки оставили истерзанный платок и вцепились в его воротник. Взгляд рейны стал пронзительным, прожигающим насквозь, дыхание снова участилось.

– Вы ди Льютес Исель?

– Я… я… я… – забормотал Кэсерил; в животе похолодело.

– Дважды. Дважды. Но как быть с третьим разом? О… о… – Глаза Исты расширились, зрачки пульсировали. Губы дрожали. – Кто вы такой?

– Я… всего лишь Кэсерил, миледи! Не ди Льютес, я уверен. Я не богат, не силен, не могущественен. И даже не красив, боги свидетели. И не храбр, хотя, если меня загонят в угол, я, пожалуй, буду сражаться.

Она нетерпеливо отмахнулась.

– Отбросьте эти мелочи… обнаженный, связанный, вниз головой. Искренне. Навстречу смерти… не навстречу двум или трем. Одной.

– Я… это безумие. Это не тот путь, с помощью которого я надеюсь разрушить заклятие, уверяю вас.

Пятеро богов, только не утопление.

– У меня другой план спасения Исель.

Ее глаза вопросительно остановились на нем, в них еще сохранялось пугающее дикое выражение.

– С вами говорили боги?

– Нет, я исхожу из здравого смысла.

Она выпрямилась на скамейке, отпустив, к облегчению Кэсерила, его воротник, и озадаченно нахмурилась.

– Здравый смысл? В этом деле?

– Сара и вы вышли замуж за представителей Дома Шалиона и получили их проклятие. Я думаю, Исель может с помощью замужества избавиться от него. Этот выход не годился ни для Орико, ни для Тейдеса, но теперь… Я еду в Ибру, чтобы устроить брак Исель с новым наследником Ибры, принцем Бергоном. Ди Джиронал постарается пресечь эту попытку – ведь это будет означать конец его власти в Шалионе. Исель собирается ускользнуть от него, сопровождая тело Тейдеса в Валенду, где он будет похоронен. – Кэсерил поведал о намерении Исель ехать с траурным кортежем и затем встретиться с Бергоном в Валенде.

– Возможно, – выдохнула Иста, – возможно…

Он не совсем понял, что она имела в виду. Рейна все еще смотрела на него очень странно.

– А ваша мать, – сказал Кэсерил, – она знает? О проклятии, о ди Льютесе?

– Я как-то пыталась рассказать ей. Она решила, что я окончательно спятила. Впрочем, не так уж плохо быть сумасшедшей. Есть свои преимущества: не нужно принимать никаких решений – ни что есть, ни во что одеваться, ни куда идти… кому жить, кому умирать… Можете сами попробовать. Просто скажите правду. Скажите людям, что вы беременны демоном и призраком, что ваша опухоль разговаривает с вами, а боги направляют ваши шаги, и увидите, что будет дальше. – Ее смех не вызвал у Кэсерила желания присоединиться к веселью. Иста скривила губы. – Не нужно так тревожиться, лорд Кэсерил. Если я повторю вашу историю, вам нужно только опровергнуть мои слова, и все подумают, что безумна я, а не вы.

– Я… думаю, от вас уже достаточно отрекались, миледи.

Она прикусила губу и отвела взгляд. Ее трясло. Кэсерил встал и тут вспомнил о сумке.

– Исель написала письма, одно вам, другое – вашей матери, и поручила мне их доставить. – Он залез в сумку, извлек пакет и протянул Исте предназначенное ей письмо. Руки у него дрожали от голода и усталости. Помимо всего прочего. – Мне нужно пойти смыть с себя грязь и что-нибудь съесть. К тому времени, когда вернется провинкара, я, надеюсь, буду уже готов к встрече с ней.

Иста прижала письмо к груди.

– Что ж, тогда позовите ко мне моих фрейлин. Полагаю, теперь мне следует отдохнуть. Больше нет смысла бодрствовать…

Кэсерил резко поднял на нее глаза.

– Исель. Исель – вот причина не спать.

– Ах да. Еще один заложник, которого нужно освободить. Тогда я смогу уснуть навеки. – Она наклонилась и ободряюще похлопала его по плечу. – Но сейчас мне нужно поспать. Я так устала. Мне кажется, я носила траур все эти годы – заранее, и во мне больше не осталось горя. Все слезы пролиты.

– Я понимаю, леди.

– Да, вы понимаете. Это так странно.

Кэсерил подошел к двери и позвал к рейне ее всхлипывающих фрейлин. Иста сжала зубы и позволила им наброситься на себя с утешениями. Кэсерил подхватил свою сумку и вышел.

Умывание, переодевание и горячая еда сделали свое дело, восстановили силы Кэсерила, однако мысли его все возвращались к разговору с Истой. Когда слуги усадили его в маленькой гостиной провинкары, чтобы он дождался хозяйку там, он почувствовал себя признательным за возможность привести в порядок свои мысли. Для него разожгли огонь в камине. Изнывая от боли в каждой косточке, Кэсерил устроился в обложенном подушками кресле, потягивая изрядно разбавленное водой вино, и изо всех сил пытался не клевать носом. Старая леди вряд ли задержится на свадьбе надолго.