Проклятие Шалиона

Невыносимая боль вытягивала все силы из руки Кэсерила, ему хотелось сложиться вдвое; следующий удар он отбил с трудом и ответный нанес едва ли не механически. Рядом женщина-призрак свилась в клубочек. Она – или это была жемчужина? Или и то и другое? – каким-то образом нырнула под сапог ди Джоала. Ди Джоал поскользнулся и, стремясь удержать равновесие, откинулся назад, затем резко наклонился вперед. Кончик меча Кэсерила вошел ему в горло, коротко хрустнули шейные позвонки.

От меча по руке словно прокатилась волна ужаса. Теперь не только живот, но и все тело его сводило нечеловеческой болью, зрение затуманилось и померкло. Дондо внутри завопил от радости. Демон смерти встрепенулся – Кэсерилу показалось, что под веками заполыхал белый огонь, жадный и безжалостный. Кэсерил зашатался, его вырвало. Меч выскользнул из рук и упал на землю; ди Джоал рухнул к его ногам, в темную лужу густой горячей крови.

Кэсерил не помнил, как сам упал на колени; он скорчился, упираясь руками в обжигающе холодные каменные плиты.

Тело била неудержимая дрожь, не давая подняться. В наполненном слюной рту он чувствовал горечь. На кончике лежавшего на камнях меча дымилась, постепенно чернея, кровь ди Джоала. Приступы тошноты сводили вздувшийся, пульсирующий живот. Дондо, завыв и застонав в бессильной ярости разочарования, начал затихать. Демон тоже успокоился, снова устроился на своем месте, словно подстерегающий добычу кот. Кэсерил сжал и снова разжал руку, чтобы убедиться, что еще владеет своим телом.

Вот так, значит. Демону смерти все равно, чьи именно души заполнят его ведра, главное, чтобы их было две. Душа Кэсерила и душа Дондо или душа Кэсерила и какого-то другого убийцы (или жертвы – Кэсерил не был уверен, да и вряд ли это имело какое-то значение в данной ситуации). Дондо же явно надеется занять тело своего врага, предоставив демону душу одного Кэсерила. Желает остаться, так сказать, во плоти. Таким образом, цели Дондо несколько расходятся с целями демона. Демон будет рад, если Кэсерил просто умрет. Дондо жаждет убийства.

Лежа на камнях совершенно без сил, Кэсерил чувствовал, как под веками собираются слезы. Он услышал, что шум вокруг затихает. Чья-то рука дотронулась до его локтя. Встревоженный голос Фойкса спросил:

– Милорд? Милорд, вы ранены?

– Нет… не оружием, – выдавил Кэсерил. Подняв голову, он моргнул и потянулся за мечом, но тут же отдернул руку и изумленно уставился на обожженные пальцы. Сталь была горячей. С другой стороны подошел Ферда, и братья вдвоем помогли ему подняться на ноги. Кэсерил стоял, все еще сотрясаясь от дрожи.

– Вы уверены, что все в порядке? – недоверчиво спросил Ферда. – Та темноволосая леди в Кардегоссе обещала, что принцесса отрежет нам уши, если мы не привезем вас обратно живым.

– Да, – поддакнул Фойкс, – а она заберет себе наши оставшиеся шкуры и натянет на барабан.

– Ваши шкуры пока в безопасности. – Кэсерил потер слезящиеся глаза и, кое-как выпрямившись, огляделся по сторонам. Грум с сержантской выправкой прохаживался с обнаженным мечом около полудюжины лежавших на земле лицом вниз врагов. Еще три бандита, стонущие в крови, сидели, прислонясь спинами к стене конюшни. Другой сержант подтаскивал к ним тело мертвого лучника.

Кэсерил посмотрел на ди Джоала. Они не обменялись ни единым словом за эту короткую встречу. Кэсерил очень жалел, что его меч пронзил лживое горло головореза. Его присутствие здесь говорило о многом, но ничего не подтверждало. Был ли он посланцем ди Джиронала или действовал сам по себе?

– Где главарь? Я хочу его допросить.

– Вон там, милорд, – показал Фойкс, – но, боюсь, он ничего не скажет.

Бергон отъехал от неподвижного тела – увы, это был седой управляющий.

Ферда смущенно пробормотал виноватым голосом:

– Он неистово дрался и не собирался сдаваться. Он ранил двух наших грумов, и Фойкс был вынужден уложить его из арбалета.

– Вы думаете, это был настоящий управляющий, милорд? – добавил Фойкс.

– Нет.

Бергон, держа меч в руке, подошел к Кэсерилу и озабоченно спросил:

– Что нам теперь делать, Кэс?

Призрак женщины, немного успокоившийся, теперь настойчиво звал Кэсерила к воротам. Один из призраков-мужчин с той же настойчивостью указывал на дверь в дом.

– Я… я сейчас.

– Что? – переспросил Бергон.

Кэсерил отвел глаза от того, что видел только он один.

– Заприте их, – он кивнул на уцелевших противников, – в стойле и поставьте охрану. Всех вместе, раненых тоже. Мы займемся ими потом, сначала нужно перевязать наших. Затем послать кого-нибудь все здесь осмотреть. Может, здесь что-то спрятано. Или… или кто-то. Или… ну, не знаю. – Он снова посмотрел в сторону ворот, где его ждала женщина-призрак. – Фойкс, возьми оружие и следуй за мной.

– Может, нам взять еще людей, милорд?

– Нет, не думаю…

Оставив Бергона и Ферду обыскивать крепость, Кэсерил наконец пошел к воротам. Фойкс последовал за ним, удивленно глядя, как его лорд, не колеблясь, свернул на тропинку, ведущую в сосновую рощу. Карканье ворон становилось все громче. Кэсерил обхватил себя за плечи. Тропинка вывела к краю оврага.