Проклятие Шалиона

– Милорд ди Кэсерил… – Голос замер. Кэсерил оттолкнулся от подоконника и, обернувшись, увидел потрясенного пажа, застывшего с открытым ртом. Он понял, в чем дело, и похолодел. Увлекшись обучением ворона, он забыл надеть рубашку.

– Да, мальчик? – изо всех сил стараясь казаться равнодушным, Кэсерил потянулся за туникой и неторопливо натянул ее на себя. – В чем дело?

Тон его отнюдь не располагал к расспросам и комментариям по поводу годовой давности узоров на спине.

Паж сглотнул слюну и вновь обрел голос:

– Милорд ди Кэсерил, принцесса Исель просит вас присоединиться к ней в Зеленой комнате сразу после завтрака.

– Спасибо, – холодно ответил он и кивнул, отпуская пажа. Мальчик скрылся за дверью.

Исель попросила сопровождать ее во время утренней экскурсии, которая оказалась нечем иным, как обещанным походом в зверинец. Рей сам вызвался показать племяннице своих любимцев; Кэсерил, войдя в Зеленую комнату, обнаружил там похрапывавшего в кресле правителя, тело которого, видимо, нуждалось в нескольких минутах покоя после обильной утренней трапезы. Орико проснулся и потер лоб, словно борясь с головной болью. Затем, стряхнув с туники прилипшие крошки, взял со стола завернутые в льняную скатерть свертки и, тяжко вздохнув, повел сестру, Бетрис и Кэсерила во двор, потом – через ворота и сад.

Во дворе у конюшен они встретили Тейдеса и придворных рея, собравшихся на утреннюю охоту. Тейдес просил об этом с самого прибытия в замок. Лорд Дондо, похоже, взялся исполнить желание мальчика и теперь возглавлял группу, в которую входили еще дюжина придворных, грумы и загонщики, три своры собак и сьер ди Санда. Тейдес, верхом на своем вороном, радостно приветствовал рея и сестру.

– Лорд Дондо говорит, что еще слишком рано, чтобы охотиться на кабана, – поведал он им, – листья еще не опали. Но вдруг нам повезет?

Грум Тейдеса, следовавший за ним на собственной лошади, был нагружен целым арсеналом, включая новый арбалет и копье на кабана. Исель, которую на охоту не пригласили, посмотрела на брата с легкой завистью.

Ди Санда довольно улыбался, как и всегда, когда дело касалось благородного спорта. Лорд Дондо гикнул, и кавалькада легкой рысью выехала со двора. Кэсерил посмотрел им вслед и задумался, что в этой приятной картине так его смутило. Наконец он понял, в чем дело: всем сопровождавшим принца придворным было не меньше тридцати лет. Никто не поехал с мальчиком из дружеских побуждений, все преследовали личные цели. Если бы хоть у кого-нибудь из этих людей мозги были на месте, он бы уже привел ко двору своего сына и предоставил бы событиям развиваться своим чередом. Точка зрения, конечно, не бесспорная, но…

Орико обошел конюшни, леди и Кэсерил проследовали за ним. Ожидавший их старший грум Умегат – явно предупрежденный заранее – стоял у широко распахнутой двери в зверинец. Приветствуя своего господина и его гостей, он склонил голову, увенчанную тщательно заплетенными косами.

– Это Умегат, – сказал Орико сестре. – Он ухаживает за моим зверинцем. Рокнарец, но очень хороший человек.

Подавив первоначальную настороженность, Исель грациозно поклонилась. И на вполне сносном рокнари (хотя и неверно обратившись к слуге как к воину) сказала:

– Благословение Святых на тебе на весь день, Умегат.

Глаза Умегата удивленно расширились, а поклон стал еще ниже.

– И на вас благословение Святых, госпожа, – с чистейшим выговором жителя архипелага, используя вежливую форму обращения «раб – к господину», ответил он.

Брови Кэсерила поползли вверх. Так, значит, Умегат – не шалионский полукровка, как он подумал раньше. Интересно, что за причуда судьбы привела его сюда. Кэсерил сказал:

– Ты далеко от дома, Умегат.

Он воспользовался обращением «слуга – к младшему слуге».

Легкая улыбка тронула губы грума.

– У вас хороший слух, господин, это большая редкость в Шалионе.

– Лорд ди Кэсерил обучает меня, – пояснила Исель.

– Тогда вы в надежных руках, леди. Но, – он вновь обратился к Кэсерилу, на сей раз как «раб – к ученому», более тонко и почтительно, чем как «раб – к господину», – Шалион теперь мой дом, мудрейший.

– Давай покажем сестре моих животных, – прервал заскучавший от этих языковых изысков Орико. Он протянул руку с льняным узелком и заговорщицки ухмыльнулся. – Я стащил со стола немного меда для медведей, и он вот-вот протечет.

Умегат улыбнулся в ответ и провел их внутрь прохладного каменного здания.

Здесь было еще чище, чем во время первого визита Кэсерила, и куда как чище, чем в банкетных залах Орико. Рей извинился и вошел в клетку с медведем. Зверь проснулся и уселся на корточки; Орико тоже опустился на корточки на солому – оба были чем-то похожи друг на друга. Орико развернул салфетки и отломил кусок медового сота. Медведь проглотил его и начал облизывать пальцы рея своим длинным розовым языком. Исель и Бетрис восхищенно разглядывали густой блестящий мех животного, но войти к зверю вместе с Орико желания не выказали.