Проклятие Синей Бороды (ЛП)

— Почему бы тебе не остаться и не выпить чего-нибудь?

Мои глаза широко раскрылись после приглашения Мари, и я была готова отказаться, но Нолан произнес:

— Останься.

Мари и Лиам ушли с друзьями, и перед тем как я поняла, Нолан взял меня под руку и подтолкнул в сторону бального зала.

— Тебе стоит попробовать их яблочный сок. Он очень вкусный, — сказал он небрежно, будто в том, что граф прохаживается под руку с горничной нет ничего особенного.

— Что вы делаете?

Я хотела, чтобы мой голос звучал сердито, но он прозвучал хрипло.

— Хочу удостовериться, что не опозорюсь со своим первым танцем на публике после возвращения.

Каким бы сладким не был его ответ, это лишь усилило мое возмущение

— Вы говорите, что хотите танцевать со мной? Здесь?

— Да, — спокойно ответил Нолан. — Таким образом ты сможешь шепотом подсказывать мне правильные движения и убедиться в том, что я не выставлю себя дураком.

— Но… — Я оглянулась вокруг и нашла человека, которого искала. — Разве вы здесь не с Терезой?

Нолан пожал плечами.

— Это не преступление, танцевать с кем-то другим, а не с тем, с кем пришел.

Я расслабилась, узнав, что они не встречаются. Это было глупое самоутешение, но я не могла ничего с этим поделать.

— Она будет очень злиться. Особенно из-за того, что я всего лишь горничная, — пыталась я вразумить графа.

Нолан резко развернулся и стал напротив меня. Его лицо находилось в дюйме от моего, а сам он дрожал от возмущения.

— Никогда снова не говори мне что-либо подобное. Ты не менее значимый человек лишь потому, что у тебя другой социальный статус, чем у большинства здесь.

Перед тем, как я смогла ответить, он взял меня за руку и повел в сторону струнного квартета.

Нолан лгал. Он не нуждался в моей помощи. Он отлично чувствовал ритм и вел меня в танце, как джентльмен. Его руки легли на мое тело, и я облизала губы, в попытке представить, каким бы был на вкус его поцелуй. Я знала, какими неправильными были мои мысли, но, окруженная струнным квартетом и находясь близко к Нолану, я не могла убежать от них. Все, в чем я могла себя убеждать, так как Нолан был привлекательным, то большая часть этого притяжения была вызвана романтической атмосферой свадебного торжества. Я говорила себе, что то, что чувствую, мимолетно и не является правдой.

Не смотря на то, что музыка остановилась, Нолан, казалось, не собирался меня отпускать.

Я вырвала свою руку из его.

— Я не могу станцевать еще один танец.

— Почему нет?

Выражение его лица было полным искренности, будто он действительно не понимал неуместности того, что мы делали. Опять же, он не из тех, кто будет нести ответственность за последствия. Осознание этого опустошило меня. Не говоря ни слова, я просто указала рукой в сторону Терезы, которая стояла наблюдая за нами.

— Увидимся с вами позже, — сказала я и, подобрав юбки, поспешила с танцевальной площадки. Я надеялась, что не очень много людей заметили, как мы с Ноланом танцевали, и они не будут видеть в этом скрытого смысла. Последнее, чего бы мне хотелось во время становления своей репутации пианиста, чтобы знать думала, что мое влечение основывалось на деньгах.

В спешке покинуть комнату я врезалась в спину официантки и отправила ее поднос с шампанским в полет.

— Ох, любезная! Я извиняюсь!

Чем больше я хотела покинуть комнату и не привлекать к себе внимания, тем больше понимала, что мне это не удастся. Я опустилась на колени и вытащила носовой платок, чтобы собрать осколки, пока официантка доставала тряпку из фартука, чтобы вытереть пролитое.

Я думала, она посмотрит на меня или поблагодарит за помощь. Но она не проявила благодарности ни словом ни взглядом. Она полностью сосредоточилась на вытирании пола.

Лишь когда я осторожно прикоснулась к ее плечу, она подняла голову и посмотрела на меня своими круглыми янтарными глазами, которые создавали очень красивый экзотический контраст с ее гривой светлых кудрей. И тут я узнала ее.

— Ты та, кто спрашивала меня о пивном баре. Я думала, ты решила остаться в Гамбурге. Это твой первый день на работе?

Она медленно кивнула. Ее лицо ничего не выражало.

— Третий день, если быть точной.

Я тепло улыбнулась ей, чувствуя вину за то, что отправила ее поднос в полет. Бедняжка, скорее всего, весьма нервничала и без моего участия. Желая помочь ей, я подняла поднос с осколками стекла и спросила:

— Где тут кухня?

Девушка покачала головой.

— Я сама.

Она взяла у меня поднос, а я не пыталась с ней спорить, боясь создать еще больший беспорядок. Все же, я не была готова оставить ее.

— Хочешь, чтобы я сказала управляющему, что это я в тебя врезалась?

Она энергично покачала головой.

— Не нужно. Со мной все будет хорошо.

Я опешила от ее отказа принять мою помощь, но сказала себе, что некоторым людям нужно больше времени стать теплее к другим. Возможно, мне стоило бы оставить ее в покое, но если она решила остаться в Гамбурге, то нам придется часто пересекаться, и я хотела начать с правильных шагов.

— Я — Джоли. Работаю в поместье Хайнбергов, — с улыбкой произнесла я. — Сегодня я играла на пианино для лорда Вебера.