Проклятие Спящей красавицы

Ноги у Оли задрожали. Она облокотилась о колонну, чтобы не упасть. Не думала она, что будет так сильно трусить. Не волнительно, а страшно было Оле, и она только сейчас это поняла. Выпив для храбрости предназначенный Эллине напиток, она решительно зашагала вперед.

– А вот и Сонечка! – воскликнула Алла.

– Без вискаря, – буркнула Эллина и без энтузиазма взяла с подноса проходящего мимо официанта фужер. – Знакомься, Серго, моя племянница, – представила она Олю. – Из Одессы.

Та гордо вскинула голову и в упор посмотрела на Серхио.

– А мы уже знакомы, – хотела сказать она, но побоялась, что голос дрогнет.

Он тоже молчал.

Оля ждала его реакции. Как поведет себя верный Алкин супруг, встретившись со своей бывшей любовницей? Смутится? Растеряется? Испугается? Какой гримасой исказится его лицо? А что за слова вылетят из перекошенного рта?

– Вы само очарование, София, – с искренним восхищением проговорил Серго и склонился, чтобы поцеловать ей руку.

Машинально подав ее, Оля смотрела на его склоняющуюся голову. Волосы не поредели, так же густы. Она обожала запускать пальцы в них, а потом нюхать – на коже оставался едва уловимый аромат миндального масла, которое Серхио втирал в кожу головы после мытья.

– Рад с вами познакомиться, – добавил он, разогнувшись, но не отпустив ее руки.

Теплая кожа, взгляд, улыбка. Серго не дергается, не бледнеет, кадык его не ходит ходуном, вены на лбу не вздуваются. Он абсолютно спокоен!

«Вот это самообладание, – подумалось Оле. – А какой артистизм!»

Но когда отдернула руку и увидела в его глазах недоумение, то поняла, в чем причина такого поведения…

Серго ее не узнал!

* * *

Неделю она не выходила из дома. И к себе гостей не пускала. Всем говорила, что заболела ветрянкой.

Никого не хотелось видеть. Даже кот ее раздражал, поэтому она закрыла его в комнате с лотком и миской еды. Раз в день меняла наполнитель и подкладывала корм. Не гладила своего любимца, не давала тереться об ноги. Оля лежала в кровати, в ванной, на полу, глядя в электрический камин, она иногда ела, пила воду из-под крана, ленясь заваривать чай или какао. Она пыталась смотреть телевизор, но не могла вспомнить, о чем был фильм, который начался два часа назад, а теперь по экрану бегут титры.

Серго ее не узнал!

Как будто они когда-то вместе ехали в одном купе и разок переспали…

Да, она изменилась, но не кардинально же! Грудь у нее в двадцать была даже больше, чем сейчас (в период беременности точно), с лицом своим она ничего не делала, линзы не вставляла. Всего лишь волосы перекрасила, подщипала брови и опять наклеила мушку, с которой самой себе казалась интереснее. Почему ее такую, новую, узнают одноклассники, когда она приезжает в Коломну? Учителя? Соседи? Они – да, а Серго нет?

Забыл, как случайного человека в своей жизни!

За неделю Оля так устала от терзаний, что хотела выйти в окно. Забралась на подоконник, распахнула раму, подалась вперед… Оставалось сделать шаг! И она оторвала ногу от подоконника, поболтала ею в воздухе и вернула на место. После чего сползла на пол и начала бить себя по щекам.

– Дура, размазня, слабачка! – кричала она, и злые слезы катились из глаз. – Было бы из-за кого страдать! Ничтожество, а не мужик! Пустышка, павлин в трико…

Выплеснув гнев, Оля поднялась с пола, прошла в кухню, достала лед и приложила его к опухшему от слез и ударов лицу.

– Пострадала и хватит, – сказала она себе. – Нужно выбираться из норы и начинать новую-старую жизнь.

У Оли уже созрел план. Еще лед не перестал щипать ранки, что она нанесла ногтями, а она уже знала, как будет действовать.

Едва пришла в себя после самоистязания, отправилась на свидание с толстым продюсером, обещавшим ей ванну из шампанского. Спасибо Эллине, смогла раздобыть его номер. Обзаведясь спонсором (они с Машкой так и называли их по старинке, хотя для всех покровители стали папиками), Оля выдохнула. Теперь можно не думать о хлебе насущном и отдаться самому главному – мести!

Она легко заманила Серго в свои сети. Пришла на несколько его выступлений, прорвалась в гримерку, там же ему отдалась. В дверь постоянно стучали, со стен валился реквизит, когда они, сплетенные, натыкались на него, падали стулья, скрипели ножки стола, куда Серго все же смог усадить Олю, где-то в соседнем помещении тявкали цирковые пудели, она кричала, он зажимал ей рот рукой, но сам стонал так громко, что приходилось прикусывать губу…

– Это было фантастически, – выдохнул Серго, когда все закончилось.

– Да, – прошептала Оля и обессиленно сползла со стола.

– У меня давно такого не было. А у тебя?

– Почти десять лет, – могла бы ответить она, но вместо этого чмокнула его в губы и, поспешно приведя в порядок одежду, вышла в коридор.

На нее с восхищением посмотрел хозяин пуделей, а ассистентка иллюзиониста понимающе подмигнула. Скоро вся труппа будет обсуждать секс в гримерке. Но это и хорошо, пусть все знают о нем! И о ней, Оле, точнее, Соне из Одессы.