Проклятие старого ювелира

– Тоже верно, – улыбнулся капитан. – Только, знаешь, что-то у тебя не вяжется насчет кражи у Торбы. На кой хрен ты сюда-то приперся?

– Да надо было. Или вы мне хотите подвесить эту хреновину на шею и в омут? – Отмычка насторожился.

– Да что-то уж больно гладко у тебя получается. Обчистил Торбу, подарил кое-что подружке, а сам в Хабаровск поехал. Здесь как раз в тот день курьера с точно такими же украшениями взяли. Изготовитель один и тот же. И получается, что вроде как ты…

– Охренел, мент?! – заорал Отмычка. – Да ты думай, шевели мозгой, если она у тебя есть, конечно! Я домушник и никогда…

– Да ладно, – рассмеялся капитан, – я просто теорию развиваю.

– От такой теории и инфаркты у подследственных бывают, – угрюмо проговорил Отмычка.

– Да у тебя-то с сердцем все в порядке, – поддел его милиционер.

– А кто знает, ведь ни разу не проверял я эту штуку. Бывает, порой что-то сдавливает. В общем, иногда думаю – все, отходил Отмычка, пора на вечную стоянку отправляться. Потом вроде отпустит, и снова жить хочется. Ну а когда дело сделаешь и видишь в окно кабака, как менты носятся, на душе рай! – Он подмигнул капитану. – Правда, когда тебя увидел, понял: рай позади, впереди бог-прокурор и земной ад для грешников – зона. – Вздохнув, Отмычка снова закурил.

– А есть такие, кто вроде и доволен, что их взяли. Мол, зона – мать родная.

– Да только дураки так базарить могут. Воля – она и есть воля. За колючкой ты никто и звать тебя никак. Боишься, что сдадут ментам. Опасаешься шмона, если что-то ухапать сумел. В карты играешь – боишься. Выиграешь – опасаешься. Бывает, вместо расчета башку проломят или перо меж ребер сунут. Ментовни постоянно боишься. В общем, как разведчик, живешь сам на сам, а правила ничьи не нарушаешь. В зоне главное – человеком остаться, а это редко кому удается.

– А если бы я тебя отпустил, когда ты просил, вернулся бы?

– Сто процентов – да. Но к чему сейчас об этом базарить…

– Зачем ты в Хабаровск приехал? – в который раз спросил Ларионов.

– Просто так, – хмуро ответил Илья, – посмотреть эти места, вот и все.

– Ну, сейчас ты врешь. В общем, вот что, если там, куда ты рвешься, криминала нет, поедем вместе. Я что-нибудь придумаю, чтоб отпустили тебя со мной. На пару часов, не больше. Если решишься, то завтра, а скорее всего послезавтра поедем.

Отмычка внимательно смотрел на него.

– Слушай, – откашлявшись, заговорил он, – какой-то ты не такой. За тебя базар идет, что ты тот еще волкодав. А мне вот говоришь, что… – Отмычка помолчал. – Отвезешь, куда мне надо. Но ведь если стуканет кто, а в ментовке стукачей тоже полно, тебя же…

– А что это ты за легавого вдруг разволновался? – усмехнулся Ларионов. – Наоборот – ништяк. Тебе потом это в зоне зачтется. Ведь не западло у вас ментов подставлять.

– Не держи меня за шакала! – возмутился Отмычка. – Много и таких, как я. Они врага злейшего не сдают и не подставляют. А теперь ты скажи, только не вешай лапшу на уши, зачем тебе знать про мои дела в Хабаровске? Думаешь…

– Я тебе сказал, – перебил его капитан, – если просто что-то нужно тебе как человеку – едем. Решай сам.

– Гарика переводят в тюрьму, – сказала вошедшая в кабинет мужа Илина. – А насчет домушника ничего не известно. Вроде среди милиционеров ходит разговор, что москвич на самолете доставит его в Москву.

– А почему тебя домушник волнует? Это дела уже не наши…

– Но если в Москве возьмут Воеводу или кого-то из его людей, нас тоже арестуют. Ведь о нас молчать никто не будет.

– И что ты насчет домушника придумала? – усмехнулся Леонид. – Захват самолета? Или попробуем отбить его по дороге в аэропорт?

– Неплохая идея, – раздался голос вошедшего Палача. – Жаль, информация о перевозе Алимова в тюрьму поступила поздно. Можно было бы убрать его по дороге.

– Как? – поразилась Илина. – Нападать?!

– Просто взорвать машину, и все дела.

– И ты бы пошел на это? – тихо спросила она.

– Это очень просто. Хотя с Алимовым, кажется, ничего предпринимать не надо. Две свидетельницы уже отказались от первых показаний, и хрен их заставят дать по-новой. И третья скоро обломается.

– Тогда надо как-то давить на домушника, – сказал Леонид. – Ведь если в Москве предъявят обвинение Торбе, он сдаст всех, и на нас выйдут.

– Зачем он приехал в Хабаровск? – спросил Палач.

– Хамелеон ничего не говорит, – недовольно ответил Леонид. – Боится даже моего звонка. Трубку или сотовый дома берет жена. А на работу я ему сам не звоню. Кстати, ты же обещал поговорить с Хамелеоном.

– Обязательно поговорю, – кивнул Палач. – Но сейчас не мешало бы задействовать и Жреца. Какого черта…

– Сначала давай решим с Хамелеоном, – перебил Леонид, – а уж потом и со Жрецом поговорим. Его вообще трогать не надо бы. Ведь когда нас возьмут, только он может что-то…

– Ты допускаешь и это? – встрепенулась Илина.

– Я уже все допускаю, – мрачно отозвался Леонид. – Что-то все пошло кувырком. С Алимовым вообще дурдом. Менты о нем без смеха говорить не могут. А тут хоть плачь…

– Нечего об этом болтать зря, – вмешалась Илина, – надо что-то делать. Если последняя свидетельница не изменит показания, то…