Проклятие Стравинского

– Пьер ле Пе, – кивнул я. – Совершенно с тобой согласен: мальчишка – на редкость вздорный, а вот дядюшка – милейший мсье. Полагаю, мы его сегодня обязательно встретим… И не одного.

Тут я адресовал Соне таинственную улыбку, которую она совершенно не поняла, недоуменно сведя брови к переносице.

– Что ты имеешь в виду?

– Не что, а кого, – я подмигнул. – Разве ты не заметила, что между нотариусом из Веве и русской журналисткой вспыхнула любовь; если не с первого взгляда, то со второго – точно!

Соня недоуменно смотрела на меня, и на ее лице впервые за все утро появилось недовольное выражение.

– Не говори глупостей, Ален! Я понимаю, в тебе не утихает перманентная ревность ко мне, грешной, но неужели таким образом ты пытаешься закрыть глаза на вполне очевидную вещь: симпатяга Саша явно положил глаз на меня? Просто он хорошо воспитан и уважает тот факт, что у меня уже есть мой молодой человек – славный и преданный Ален. Быть может, именно потому он и сделал вид, что заинтересован толстушкой Ритой с ее фотокамерой, предсказав ей потрясающую перспективу многодетной матери.

Как хотите, но я, «славный и преданный» парень, мгновенно ощутил раздражение. Разумеется, моя Соня – самая-самая и в искусстве, и просто по жизни, потому все мужчины замечают только ее, заранее аплодируя каждому ее жесту. Куда там до нее остальным бедолагам женского пола! Единственный шанс для них обратить на себя внимание мужчин – дождаться, когда великолепная Соня Дижон укатит в какую-нибудь иную точку мира…

Впрочем, я тут же постарался взять себя в руки. Елки-палки, за окном чудесно светило солнце, щебетали птицы, а ветерок доносил аромат цветущей магнолии. Простим подруге ее детское самолюбие!

Я постарался не слишком криво улыбнуться.

– Как гласит старая французская поговорка, если женщина не права – извинись перед ней, – я поднял руку, предупреждая возмущенную реплику Сони. – Предлагаю не вступать в житейские склоки, а попросту допить наш кофе и отправиться в Шильон, чтобы полюбоваться картинами на тему чревоугодия в древнем сортире. А вечером просмотрим всю балетную программу, включая выступление выскочки из Лозанны. Вот только предлагаю отменить прогулку после балета, потому как это уже становится плохой приметой. Итак, сразу после закрытия плотно закроем глазки и побежим спать. Как тебе в целом планы на день?

Соня, надо отдать ей должное, немедленно стерла с лица недовольную гримасу и одарила меня вполне благосклонной улыбкой.

– В целом неплохо.

Уже через пару минут мы с ней с самым счастливым видом вышагивали по счастливым улочкам счастливого Монтре.

Глава 12. Допрос журналистки

Как бы ни пела моя душа от необъяснимого состояния счастья, а в голове все-таки рождались и благополучно размножались многочисленные вопросы, связанные с двумя трупами, которые оба раза «повезло» обнаружить нам с Соней.

Итак, за два дня в благополучном городке с минимальным уровнем преступности убиты два юноши. Один – из России, другой – из Франции; у каждого была своя жизнь, никак не связанная с Монтре и Швейцарией. Пожалуй, Савелия и Алекса объединяло лишь то, что оба были талантливыми танцовщиками балета, триумфально выступившими на фестивале «Богема» и почти сразу после выступления принявшими от кого-то смертельную дозу «Волшебного сна».

Первый вопрос, который вставал при рассмотрении данного дела, был прост и важен: каковы возможные причины убийств? Ведь убийство не просто тяжкий грех, который большинство из нас никогда не захочет взять на душу, это еще и большой риск до конца дней потерять свободу. Ну, а убить человека на весенней набережной переполненного туристами городка, где в любой момент могут появиться прогуливающиеся люди, где тебя могут заметить сотни невидимых тебе глаз из окон отелей и домов – это и вовсе похоже на сумасшествие!..

Я перевел дух. Елки-палки, а ведь разумно предположить: наш убийца – не совсем здоровый психически человек. Некто, ненавидящий искусство Терпсихоры, способный убить просто потому, что это чертовски рискованно и почти столь же гениально, сколь гениальны были виртуозные балетные па на сцене, красиво исполненные Савелием Уткиным и Алексом Мону.

Едва эта простая до банальности мысль пришла мне в голову, как я ощутил легкое волнение: так и есть, убийство от бешеной зависти, от желания внести в свою размеренную сонную жизнь капельку сумасшедшего «творчества»! Отсюда – риск оказаться пойманным в момент введения дозы, риск убийства на открытой местности, при свете луны! Плюс ко всему – своеобразное «оформление» мертвых тел: грустный Щелкунчик на скамейке парка, скопированная поза мертвой Избранницы с картины Сони Дижон…

Как хотите, а передо мной тут же возник кадр из вчерашнего вечера: бледное, как смерть, лицо Пьера ле Пе в толпе восторженных поклонников его соперника. Черт возьми, ведь незадолго до этого мальчишка высокомерно заявлял, что легко перетанцует «выскочку» Мону. Вполне вероятно, однако, что после выступления «выскочки» Пьер мог усомниться в своем успехе.