Проклятие тигра

Снаружи стояла паркая духота, зато в храме было тепло, а кое-где даже прохладно, словно с каждым шагом я попадала в другой климат. Я посмотрела на пол, увидела следы своих ног и отчетливые отпечатки тигриных лап Рена и мысленно отметила, что непременно нужно будет подмести здесь перед уходом. Не хватало только, чтобы местные жители вообразили, будто дикий тигр разгуливает по окрестностям!

Обыскав пыльный зал и не найдя в нем ничего любопытного, мы вошли в арку слева, и я не смогла сдержать изумленного возгласа. В нише, выдолбленной в толще горы, стояла прекрасная каменная статуя Дурги. Голову богини украшал высокий шлем, у нее было восемь рук, раскинутых вокруг тела наподобие павлиньего хвоста. В руках она сжимала разное оружие, лишь одно из которых было поднято для защиты. Приглядевшись, я поняла, что это и есть гада, то есть булава. У ног богини сидел Дамон, ручной тигр Дурги. Подняв тяжелую лапу с длинными выпущенными когтями, он целился в горло какому-то весьма грозному на вид кабану.

— Выходит, ее тоже защищает тигр, да, Рен?

Я встала перед статуей, а Рен устроился возле меня. Рассматривая изображение богини, я спросила Рена:

— Как ты думаешь, что мистер Кадам ожидает от визита в этом храм? Что мы должны тут найти? Новые ответы? Как нам получить благословение богини?

Я стала расхаживать перед статуей, осматривая стены, с опаской ощупывая трещины. Я пыталась найти что-нибудь необычное, но иностранке в чужой стране не так-то просто догадаться, что здесь обычно, а что нет. Через полчаса все руки у меня были в грязи, глиняной пыли и паутине. Но хуже всего было то, что все это было напрасно. Я вытерла руки о джинсы и плюхнулась на каменные ступеньки.

— Все, сдаюсь. Я не понимаю, что мы ищем.

Рен подошел и положил голову мне на колено. Я погладила его.

— Что будем делать? Поищем еще немного или вернемся в джип?

Я посмотрела на колонну, возле которой сидела. Она была покрыта резными изображениями людей, поклоняющихся Дурге. Один из барельефов изображал двух женщин и мужчину, подносящих богине пищу. Наверное, это были крестьяне, поскольку пространство вокруг них пестрело резными каменными садами и полями. Скульптор поместил на колонну даже стада каменных домашних животных и изображение сельскохозяйственных орудий. Мужчина нес сноп колосьев, перекинутый через плечо. Одна из женщин держала в руке корзину фруктов, а другая несла в руке какое-то небольшое подношение.

Я внимательно всмотрелась в барельеф.

— Как ты думаешь, Рен, что у нее в руке?

И подскочила от неожиданности. Рука принца легонько сжала мне руку.

— Сколько раз тебя просить предупреждать меня, когда хочешь превратиться! — рассердилась я.

Рен рассмеялся и провел пальцем по барельефу.

— Даже не знаю. Вообще-то это похоже на колокол.

Я тоже обвела пальцем фигуру и пробормотала:

— А что если мы тоже принесем Дурге какое-нибудь подношение?

— Что ты имеешь в виду?

— Я имею в виду, что можно попробовать поднести ей что-нибудь. Фрукты, скажем. А потом позвонить в колокол.

Рен пожал плечами.

— Почему нет? Попытка не пытка.

Мы вернулись к машине и рассказали о нашей задумке мистеру Кадаму. Он отнесся к ней с большим энтузиазмом.

— Отличная мысль, мисс Келси! И как я сам до этого не додумался?

Он порылся в пакете с нашим обедом и вытащил оттуда банан и яблоко.

— Что касается колокола, то у меня его нет, но я думаю, что в таком старом храме он наверняка должен быть. Служители звонят в колокол, встречая гостей, во время молитвы и перед началом трапезы. Поищите в храме, друзья мои. Может быть, вам повезет, а если нет, мы съездим в город и купим какой-нибудь колокольчик.

Я взяла у него яблоко и банан и сказала:

— Надеюсь, это сработает, и Дурга благословит нас, потому что я во всем этом совершенно ничего не понимаю. И надеюсь, вы не ждете от меня слишком многого, мистер Кадам. Прошу вас, не обольщайтесь, потому что вам придется горько разочароваться!

Мистер Кадам горячо заверил меня, что никогда во мне не разочаруется, и отослал нас обратно.

Вернувшись в храм, мы разделились: Рен стал обыскивать алтарный зал, а я пошла рыться в соседней комнате, заваленной битым камнем и щебнем.

Через пятнадцать минут я услышала:

— Келси, сюда! Я нашел!

Когда я прибежала на крик, Рен показал мне узкую стену в дальнем конце комнаты, не заметную со стороны входа. В стене были выдолблены неглубокие полки в виде ниш. На самой верхней полке, куда не могла дотянуться я, но доставал Рен, стоял маленький и ржавый бронзовый колокол, густо припорошенный пылью и паутиной. В верхней части у него виднелось небольшое кольцо, за которое колокол можно было вешать на крюк.

Рен снял его с полки и обтер подолом рубашки. Очистив колокол от пыли и налета ржавчины, он встряхнул его, и мы услышали чистый мелодичный звон. Рен с улыбкой подал мне руку и повел к статуе Дурги.

— Я думаю, Келлс, что ты должна поднести угощение, — сказал он, смахивая рукой упавшие на глаза волосы. — Ты же у нас избранница Дурги!

— Возможно, — скривилась я, — но ты забыл, что я — иностранка, а ты — индийский принц. Поэтому ты лучше знаешь, как это делается.