Проклятие убийцы

Теперь я разглядел прямоугольные золотые пластины, отмечавшие могилы. Они были вправлены в стены попарно – одна над другой – по всему периметру комнаты. Под каждой пластиной виднелась медная табличка с именем, но слов было уже не разобрать: за прошедшие века медь сплошь покрылась зеленью. Однако сами пластины выглядели гораздо лучше. Они тоже потускнели, но кто-то отполировал их – и сравнительно недавно. Где-то были люди – возможно, сами тамплиеры, – для которых эти могилы ещё имели значение. И о них заботились.

– Наверняка это здесь, – сказал я.

Том немного расслабился. Нам больше не требовалось исследовать кладбище, а запах в склепе был не таким ужасным. Пахло затхлостью, но смрад гниения почти не чувствовался.

– А что именно мы ищем? – спросил Том.

«Король умирает. Спасите его».

Поскольку имена на табличках уже не читались, единственное, что могло послужить подсказкой, – это пластины, отмечавшие могилы. В верхней части каждой из них был выбит один и тот же символ: два круга с изображениями, которые мы уже видели прежде.

В левом круге – два брата, едущие на одной лошади, с копьями на изготовку. В правом – Купол Скалы, штаб-квартира тамплиеров в Иерусалиме. В верхней части каждого круга был изображён тамплиерский крест. Надпись на латыни гласила: SIGILLUM MILITUM DE TEMPLO CRISTI.

«Печать воинов Храма Христа».

В центре каждой пластины был свой рисунок – все разные. На половине из них изображались батальные сцены: рыцари сражались на копьях, тамплиеры и сарацины скрещивали мечи, стрелки целились из луков в своих врагов. На других пластинах рисунки были более мирными: фермер ухаживал за овцами, мужчина удил рыбу с лодки, девушки несли бельё к реке. А ещё встречались сцены фантастические. На одной из пластин рыцарь бился с драконом; он размахивал моргенштерном, усаженным зловещими шипами, а дракон выдыхал пламя. На другой пластине человек в капюшоне разговаривал с женщиной, у которой была львиная голова.

Одно из этих изображений таило в себе подсказку. Мы с Томом начали с разных сторон комнаты, одну за другой разглядывая пластины. Гравировки напоминали мне резьбу, которую мы видели в Большой Башне. Впрочем, разглядывая человека верхом на крылатом коне, я предположил, что их не следует понимать буквально. Наверняка символы будут ключом.

Я заметил, что некоторые изображения повторяли те, которые мы видели в старой штаб-квартире тамплиеров. И, разумеется, на каждой пластине была тамплиерская печать, а ещё я заметил на двух из них солнце. В середине обоих солнц красовались равносторонние кресты тамплиеров – так же, как в Большой Башне, в сцене, где король Болдуин благословлял девятерых рыцарей. И как на картине, которую в гневе разбил Филипп Красивый.

«Короли, – подумал я. – Люди на обеих картинах – это короли.» Разумеется, в Большой Башне был изображён не Филипп, а Болдуин. Мы узнали его по…

– Корона, – сказал я. – Ищем корону. Везде.

Том нашёл её первым.

– Кристофер.

Я подошёл. Том стоял перед одной из пар пластин. Он указал на нижнюю:

– Смотри.

Рисунок являл собой сцену битвы. Точнее сказать: сцену после битвы. Справа лежали трое мужчин с тюрбанами на головах. Все они были мертвы – у каждого из груди торчал меч. За ними вздымались песчаные дюны и пять высоких пальм с длинными продолговатыми листьями. Слева на земле распростёрся рыцарь с открытым ртом. Другой рыцарь, сидя над ним, держал над головой мужчины перевёрнутый кубок. За его спиной, как ни странно, была изображена лиса, пожирающая петуха.

– Почему ты решил… – начал я.

Том постучал по левому нижнему углу пластины. И тут я увидел. Корона! Она словно бы соскользнула с головы рыцаря и скатилась в угол.

Я схватил Тома за руку.

– Ты нашёл её!

– Чудесно, – сказал он. – И что дальше?

Хороший вопрос.

«Король умирает. Спасите его».

– Как мы спасём короля? – пробормотал я.

– Рыцарь держит над ним кубок, – сказал Том. – Это какое-то лекарство?

Я не знал. Король открыл рот, словно готовился выпить всё, что предлагал ему рыцарь. Но, хотя кубок был перевёрнут, из него ничего не лилось. Если мне предстоит выяснить, какое лекарство дают королю, то сперва надо понять, что с ним не так.

Я повнимательнее посмотрел на картину и нахмурился.

– Ты видишь здесь рану?

Том покачал головой.

Я перевёл взгляд на мёртвых сарацин. Тут сомнений быть не могло: их проткнули мечами.

– Если король не ранен, – сказал я, – то почему он умирает?

– Болезнь? – предположил Том.

Это объяснило бы кубок: рыцарь даёт королю лекарство, чтобы исцелить его. Но на теле лежащего человека не было никаких отметин – ничего, что помогло бы мне определить болезнь. Может, подсказка – лиса с петухом?

– Ты что-нибудь понимаешь? – спросил Том.

Я не был уверен. Однако у меня возникло странное ощущение, что я уже где-то видел подобные символы. И в отличие от «Аркадии» видел давно.

Я подумал о мастере Бенедикте. Может, они связаны с каким-то лекарством? Или чем-то ещё?..

– А что это за деревья? – подал голос Том.

– Думаю, финиковые пальмы. Они довольно часто встречаются в…

Да. Вот оно!

– Пустыня, – сказал я. – Они в пустыне.

– И что?