Проклятие ульфхеднара

Сказав это, Эльдьярн пошёл назад. И оставалось только гадать, когда он откроет ещё один нужный для задумки секрет. Не всё, получается, рассказывал, что-то и утаивал, осознавая силы Асвейг, но почему-то не решаясь довериться ей до конца. По дороге до поместья не довелось услышать от него ни слова. стихли и другие голоса, вновь усилием воли загнанные как можно дальше. И странно было понимать: когда стояла она там, на бугре, что остался от старого кургана, слушала всех, кто лежал в земле — понимала на удивление чётко, какой приказ отдать. Как заставить их идти за собой. Но боялась, видимо. А потому снова обратилась к великану за помощью.

И ещё пару дней Асвейг ходила под впечатлением от того, что в тот миг творилось у неё внутри. Как будоражила сила, перетекающая могучими потоками. Как звали за собой голоса мёртвых, что тянулись к ней, будто к лучу света.

И возвращение Ингольва стало настоящим облегчением, потому как даже домашние заботы не могли выдернуть её из потерянного состояния.

Викинг сразу заметил перемены и безошибочно обратился к тому, кто, по его мнению, был виноват в них.

— Что ты с ней такого сделал, пока меня не было? — строго посмотрел за обедом на великана.

Тот плечами передёрнул, не отрываясь от еды.

— Вы же сами решили, что таким путём пойдёте. Что воины твои не только живыми будут, но и мёртвыми тоже. За всё надо платить. А ей платить придётся своей силой. Своей жизнью, может быть. Но сейчас она просто сосредоточена на том, что ей сделать надо. Её тело привыкает к потокам призванной силы. Ничего. Скоро придёт в себя.

Не слишком-то Ингольв поверил в его слова. А потому наблюдать за Асвейг стал ещё внимательнее, да забота его в мелочах начала проявляться всё чаще.

Время продолжало неумолимо нестись к Сумарсдагу. От Лейви вестей не было никаких: ни плохих, ни хороших. А между тем тот сговор, что случился между викингом и ярлом в последнюю их встречу, давал свои плоды: помалу собрались у пристани корабли с подвластных Хаки шипслагов. Немного: всего-то пять, но и в них сажать пока было некого. Авейг смотрела на их пустые палубы, на вёсла сложенные между гребцовых лавок — и становилось ей ещё страшнее. И тяжелее тоже — от понимания, какую ей работу провести придётся.

Только нежданно возвращение Лейви и Рагны, что случилось к ночи одного из бесчисленных дней, проведённых в ожидании, принесло хоть некоторое облегчение.

Потому как вернулись они не то чтобы не одни — привели с собой десятка три, а то и больше мужчин. Асвейг вышла встречать их вслед за Ингольвом да так и встала на пороге, даже из-за плеча викинга прекрасно видя, как людно стало во дворе. И шум поднялся страшный, когда подтянулись сюда же и все жители поместья. Все, как один, дивились, что такое произошло, что эти мужчины, из которых не случилось ни одного знакомого, решили пойти за скальдом. Не песнями же он их зазывал, в самом деле.

И всё стало понятно, когда навстречу Ингольву и Асвейг вышла из их гурьбы Диссельв Ясноокая. В точности такая, какой запомнить её пришлось. Разве что, по прошествии нескольких лет ещё краше стала. Викинг, будто и не заметив её, поприветствовал побратима, и Рагну обнял, словно родную. А после только к дочери конунга повернулся, которая неспешно и спокойно осматривалась.

— Здравствуй, Диссельв, — он подошёл ближе.

Та окинула взглядом Асвейг, вставшую с ним рядом, и улыбнулась ей едва заметно. Всё ж дружбы близкой не водили.

— Здравствуй, Ингольв Радвальдссон.

— Значит, жива всё же. Не обмануло меня скверное предчувствие. И слухи людские тоже, — со слышимым в голосе раздражением проговорил тот.

Но девушка и не напугалась вовсе. Всё походило на то, что сюда она приехала сама, никто её силком не тащил, никто по дороге не стращал.

— Жива, — она фыркнула. — Что мне сделается? В дом пустишь? Всё разъясню. Потому как вижу, что на отца моего ты зол сильно.

Ингольв качнул головой, соглашаясь, взял Асвейг за руку и жестом Диссельв указал в сторону дома, проходи, мол. Та и прошла, словно не по земле ступала, а по дорогому ковру: и все мужчины невольно на неё засматривались. Льюв так и вовсе от жены своей получил хороший тычок в спину: чтоб не глазел слишком уж.

Многие остались во дворе, разбираясь с лошадьми: где разместить их так много. В доме по лавкам расселись только ближники Ингольва да несколько воинов: тех, что из хирда ярла Хаки прибыли. Диссельв села напротив кресла хозяина и подняла на него взгляд, когда он опустился в него, ожидая обещанных разъяснений.

— Вижу, ты сама приехала, — он усмехнулся. — Нешто заставлять не пришлось?

Лейви насмешливо крякнул.

— Заставлять её не пришлось, но вот языком я почесал на многие месяцы вперёд. Вальгерд ни в какую дочь отпускать не хотела. Думала, наверное, что сожрём мы тут её.

— Сама приехала, верно, — подтвердила Ясноокая. — Когда выслушала твоего побратима и Рагну.

Надо же, молчаливая фюльгья, значит, тоже руку к тому приложила, её уговорить приехать.