Проклятие Ведьмака

– А что, если ты лицом к лицу встретишься с… – Питер запнулся, словно у него язык не поворачивался назвать Лихо по имени. – Тебе кто-нибудь рассказывал о том, что ты можешь там увидеть? О том, что он способен менять облик, читать мысли и… – Он на мгновение заколебался, оглянулся и прошептал: – О жоме?

– Да, я слышал, – ответил я гораздо увереннее, чем, по правде говоря, себя чувствовал. – Но кое-что и я могу сделать. Лихо наверняка боится серебра… – Я отпер замок на мешке Ведьмака и показал им серебряную цепь. – Я могу связать его этим. – Стараясь не моргать, я поглядел в глаза брату Питеру.

Они посмотрели друг на друга, и Эндрю улыбнулся:

– Надо полагать, у тебя большая практика?

– Я практиковался часами. В саду мистера Грегори в Чипендене врыт столб. Я могу с восьми футов набросить на него эту цепь девять раз из десяти.

– Ну, если ты сумеешь проникнуть ночью в дом священников, то, по крайней мере, одно преимущество у тебя точно будет. Сегодня там наверняка останется меньше народу, чем обычно, – сказал брат Питер. – Этой ночью умер один из священников нашего собора, и тело уже доставили сюда. Почти все священники будут vigil.

Из уроков латыни я знал, что «vigil» означает «бодрствовать», но мне пока было не ясно, что именно за этим стояло.

– Они будут читать молитвы и охранять тело. – Увидев недоумение на моем лице, Эндрю улыбнулся. – Кто умер, Питер?

– Отец Робертс, бедняга. Покончил с собой – бросился с крыши. Уже пятое самоубийство за этот год. – Брат Питер перевел взгляд с Эндрю на меня. – Видишь ли, он проникает людям в голову. Заставляет делать то, что против Бога и совести, а для человека, который посвятил себя служению Господу, это очень тягостно. Поэтому священник, не в силах больше терпеть такие муки, иногда кончает жизнь самоубийством. А это ведь смертный грех – лишить себя жизни, и священники знают, что, совершив такое, никогда не попадут на небеса, никогда не будут с Богом. Представь себе, что должно произойти, чтобы решиться на такое! Если бы только нам удалось избавиться от этого исчадия ада до того, как в городе не останется ни одного доброго, порядочного священника!..

Последовало короткое молчание, однако я заметил, что губы брата Питера шевелятся, и подумал, что он, наверно, молится за беднягу священника. Я окончательно уверился в этом, увидев, что он перекрестился. Потом мужчины посмотрели друг на друга и разом кивнули, как будто пришли к какому-то молчаливому соглашению.

– Я дойду с тобой до Серебряных врат, – сказал Эндрю. – Кроме того, брат Питер тоже может помочь…

Неужели брат Питер отправится с нами? Видимо, он прочел этот вопрос на моем лице, потому что вскинул руки, улыбнулся и покачал головой:

– Ох, нет, Том! У меня не хватит храбрости и близко подойти к катакомбам. Нет, Эндрю имеет в виду другую помощь. Видишь ли, существует карта туннелей. Она висит в рамке на стене сразу за дверью в дом священников. За той самой дверью, которая ведет в сад. Не счесть, сколько времени я простоял там, ожидая, пока кто-нибудь из священников спустится и даст мне задание на день. За долгие годы я изучил каждый дюйм этой карты. Ты запишешь, что я буду говорить, или сможешь запомнить?

– У меня хорошая память, – ответил я.

– Ну, тогда просто скажи, если понадобится, я повторю это еще раз. Эндрю сказал, что он доведет тебя до Серебряных врат. За ними иди до того места, где туннель раздваивается. Иди по левой ветке, пока не доберешься до ступеней. Они ведут к двери, за которой находится большой винный погреб. Он заперт, но с таким другом, как Эндрю, это не помеха. Выйти из погреба можно только через дверь в правом дальнем углу.

– А вдруг Лихо пройдет вслед за мной через винный погреб и сбежит? – спросил я.

– Нет, он может покинуть катакомбы только через Серебряные врата, поэтому, как только войдешь в винный погреб, ты окажешься в безопасности. Однако перед тем как покинуть погреб, ты должен сделать кое-что еще. Слева от двери есть люк в потолке. Он выходит на дорожку, которая тянется вдоль северной стены собора, по ней из погреба доставляют вино и эль. Прежде чем идти дальше, отопри люк. В случае необходимости ты сможешь быстро сбежать, не возвращаясь к воротам. Пока все ясно?

– А не проще ли использовать люк, чтобы спуститься? – спросил я. – Тогда я мог бы не проходить мимо Серебряных врат и Лиха!

– Это, конечно, намного проще, – ответил брат Питер, – но слишком рискованно. Люк виден и с тропы, и из дома священников. Кто-нибудь может заметить, как ты спускаешься через него.

Я задумчиво кивнул.

– Хотя входить через люк не стоит, есть еще одна веская причина, почему следует через него выйти, – сказал Эндрю. – Я не хочу, чтобы Джон подвергался риску нового столкновения с Лихом. Видишь ли, мне кажется, в глубине души он боится… Боится так сильно, что это не дает ему одержать победу…

– Боится?! – возмущенно воскликнул я. – Мистер Грегори не боится никаких созданий тьмы!