Проклятие желтых цветов

— Мой знакомый пробил Нику по своим базам, ничего криминального за ней нет, то есть абсолютно. Она даже свою девичью фамилию не меняла, значит, ей скрывать нечего.

Светлана сглотнула подступивший к горлу ком и спросила:

— И давно она замужем?

— Около двух лет. Примерно столько же она и живет в Тарасове, переехала сюда из Воронежской области.

— Откуда? — У Светланы округлились глаза, будто я назвала планету другой галактики, а не соседнюю область.

Антона заинтересовала ее реакция, и он присел на стул, около которого стоял, хотя, мне казалось, он собирался уходить.

— Из районного центра Воронежской области, — я назвала, из какого именно городка приехала в Тарасов секретарша Родионовой.

Света взяла настольную лампу и поставила ее между мной и собой, затем передвинула ее так, чтобы она находилась на одной линии между ней и ее мужем, и включила.

— Заклеили окна пленкой, теперь здесь темно, — Светлана попыталась объяснить свой поступок. Хотя дело явно было не в недостатке освещения — горел верхний свет. Она инстинктивно прикрывалась от того, от кого хотела что-то скрыть. Судя по тому, что Света переставила лампу, у Антона было еще меньше шансов услышать ее откровения, чем у меня. — Она никогда не рассказывала об этом, как и про мужа. Да и кольца она почему-то не носит.

— Дорогая, это ее личное дело! Давай уже забудем про пиццу! К счастью, все живы и здоровы. Кстати, не мешало бы пообедать! А поехали в твою любимую «Коломбину»!

— Хорошо, но Евгения поедет с нами.

Антону Михайловичу это явно не понравилось, но он не стал возражать. Уже внизу, когда Светлану задержала одна из сотрудниц Центра, Родионов обратился ко мне:

— Евгения, с вашим появлением я совершенно не бываю со своей женой наедине. Вы позвольте нам со Светой хоть в ресторан поехать вместе на одной машине?

— Если вы пообещаете, что не будете от меня отрываться.

— Обещаю, — ответил Родионов, но я почему-то ему не слишком поверила.

Светлана наконец освободилась, и мы вышли на улицу. Родионовский «Лексус» был зажат на парковке праворульной «Тойотой», оставленной на проезжей части. Это было странно, так как свободные места на паркинге имелись. Свету эта ситуация не слишком задела, она привычно шагнула к моему «Фольксвагену».

— Подожди, дорогая, мы поедем на нашей машине. Там наверняка есть номер телефона, — Антон стал ходить вокруг «Тойоты», присматриваясь, не оставил ли ее водитель своих контактов. Поскольку никакой записки не было, Родионов положил руки на капот и стал раскачивать автомобиль, вероятно, надеясь, что сработает сигнализация и водитель поймет, что его просят отъехать. Но это не принесло никаких результатов. Светлана устала смотреть на то, как ее супруг беспомощно бегает вокруг праворульки, и сказала ему:

— Брось! Поехали на Жениной машине.

— Ну уж нет! Я этого так не оставлю! — Родионов в ярости ударил начищенным до блеска ботинком по запыленному колесу «Тойоты». — Да я сейчас вызову сюда эвакуатор!

Конечно же, меня сразу посетила мысль, что ситуация с «Тойотой» была не случайной, что она специально создана для того, чтобы «Лексус» был обездвижен, ведь тогда Светлане волей-неволей придется ехать со мной. Хотя в последнее время она и не садится в «Лексус» ни за руль, ни в качестве пассажирки. А что, если ее просто пытаются задержать на улице? Я вдруг вспомнила, что по дороге в горпарк за нами какое-то время ехала праворульная «Тойота» такого же темно-бордового цвета, но перед парком она свернула в сторону вокзала.

Я стала сканировать взглядом окна и крыши близлежащих строений, прикрывая собой Светлану, но этого было мало. Мне было необходимо проверить, все ли в порядке с моей машиной. Попросив клиентку встать между рекламным щитом и микроавтобусом, припаркованным рядом с «Лексусом», я проверила свой «фольк» и убедилась, что ехать на нем безопасно — ни «жучков», ни «маячков», ни взрывного устройства к нему прикреплено не было. Тормозные шланги тоже были целы. Так что можно было смело сажать Свету в салон моей машины.

— Антон Михайлович, вы с нами? — спросила я.

Он безнадежно махнул рукой в сторону «Тойоты» и сел на переднее сиденье «Фольксвагена», громко хлопнув дверцей. Я обратила внимание, что мужчины всегда берегут дверцы собственных авто, они закрывают их легким движением руки, нежно-нежно, и не преминут сделать замечание пассажирам, допустившим резкость при закрывании дверей. Когда же они садятся в чужую машину, то ведут себя с точностью до наоборот. Женщины-водители обычно не заморачиваются по этому поводу. Конечно же, никаких замечаний Родионову я делать не стала. Он и так был на взводе. Хотел побыть с женой наедине, но не тут-то было! Вероятно, ему надо было что-то обсудить со Светой тет-а-тет, причем срочно, но не получилось.