Проклятие знания

А к декабрю этого же года окончательно сложился и состав Визенгамота. Летом туда набрали магов по принципу — самые знаменитые, умные и титулованные. К концу лета все эти люди начали отказываться от подобной чести: богема желала творить, а не обсуждать законы, ученые хотели проводить исследования, а не разбирать преступления, знаменитые просто с ужасом узнали, что журналистов почти никогда не пускают на заседания. Все освободившиеся кресла заняли преимущественно молодые и инициативные: либо сторонники Сириуса, либо просто нейтральные правдолюбцы. Таким образом, большая часть законов Блэка были приняты. Дамблдор пытался давить авторитетом, но и Сириус больше не молчал — он выступал на каждом собрании, использовал все свое обаяние, чтобы как можно больше условных нейтралов голосовали за нужные решения.

И чем дальше, тем отчетливее Сириус понимал: Дамблдор не просто постарел. Он не контролирует больше свою силу. Темные становятся жестокими, светлые начинают верить в свою непогрешимость и идеальность. Дамблдор уже сам становится опасен: его вера в правильность своих поступков затмевает разум. В этой потере контроля и заключается главная причина «семейности» темных. Да, спятивший темный в потенциале опаснее спятившего светлого. Первый может пойти уничтожать вся и всех, второй просто будет обзывать всех идиотами и упрямо строить тот мир, который ему кажется идеальным… но темные держатся вместе во многом для стороннего наблюдения. Только близкие способны заметить, когда жесткость становится жестокостью. Видимо, рядом с Дамблдором не было никого, кто бы указал на то, что уверенность в себе перерастает в мнимую непогрешимость.

— Он как камушек в ботинке, — ворчал на Дамблдора Сириус, — вроде можно нормально идти, но уже не побегаешь.

Амелия Боунс в ответ только хмыкнула. Они сидели в кабинете Сириуса, обсуждали последние законы, которые нужно протащить через Визенгамот. Это было уже не срочно, но и темы были спорные — одни темномагические ингредиенты чего стоили.

Амелия была моложе большей части «старой гвардии». Меньше ворчит, не столь зациклена на личных выгодах, с близкими честна просто до зубовного скрежета. И именно поэтому нравилась Сириусу. Большую часть проблем Блэк предпочитал обсуждать именно с ней. Просто потому что Гринграсс, Огден и даже Прюэтт — все преследовали какие-то личные цели, а Сириус с Амелией скорее чинили подтекающую лодку. Просто старались привести все в такой вид, чтобы даже после отставки Сириуса в стране можно было относительно комфортно жить. Слишком «аристократичные» законы могут быть отменены последователем Сириуса и тогда — вероятность высока — станет даже хуже, чем было десять лет назад.

— У Риты тоже ничего на него нет? — уточнила Боунс.

Сириус пожал плечами. Он прошелся по кабинету, налил себе и Амелии выпить — алкоголь на магов действовал слабо и скорее прочищал мозги, чем туманил их.

— То, что она нарыла, не скинет его с пьедестала Великого Светлого. Да, белый наряд уже сейчас слегка подмочен, Рита может еще немного присыпать его пылью, но сбросить… нет, не хватит.

— То есть нужно, чтобы он сам что-нибудь вытворил? — уточнила Амелия, приняв хрустальный бокал.

Сириус, сев обратно в кресло, мрачно кивнул. На какое-то время в комнате повисла тишина, которую нарушало лишь тиканье огромных часов. Наконец Амалия отставила бокал в сторону, сняла привычный монокль и устало потерла глаза.

— Знаешь, — наконец сказала она, — если гора не идет к Магомету…

И она замолчала, выразительно смотря на Сириуса.

— Ты предлагаешь подстроить ловушку? — удивился он.

Та пожала плечами:

— А есть другой выбор? Мы не можем тягаться с ним. Ты и сам понимаешь, что сейчас он теряет влияние, но старый паук непременно начнет его восстанавливать, как только страсти вокруг смерти Волдеморта улягутся. И он-то в этом котле варится очень давно, рядом с ним даже я — головастик. Но он стареет. Да, он умеет набирать влияние. Но одно исчезает с возрастом…

И она снова замолчала, словно Сириус сам знает продолжение фразы. Но Сириус не знал и поэтому, закатив глаза, уточнил:

— И что же там у вас, старичья, исчезает?

Амелия засмеялась и снова надела монокль:

— Быстрота реакций. Мы должны продумать такую ситуацию, когда бы все развивалось максимально быстро, чтобы он просто не успел сесть и обдумать свое положение. Просто череда вроде как случайных событий, которая свалит его… а там уже допинаем.

Сириус хмыкнул. Звучит легко.

— И что же ты предлагаешь?

— Я? — удивилась Амелия. — Я не сильна в сложных интригах, иначе бы сидела на твоем месте. Но знаешь… Гринграсс — тоже староват. Он тоже уже мыслит глобально, безопасно, чтобы стабильно и с максимальным процентом на успех… спроси сестер. Фрэнка. Своих темных учеников.

Сириус поморщился, но Амелия продолжила: