Однако в тот момент, когда невероятные трудности подготовки позади, включая социальные катаклизмы, бедствия, две войны, революция, гражданская война, когда встреча вот-вот должна объективизироваться, все само идет, несется на полном скаку, того гляди отец и дочь революционерка стукнутся лбами, так хочется этой встречи, наконец-то, искры из глаз, они узнали друг друга! тут — нежданный досадный ляп, подвох какой-то, врывается откровенная нелепость, начинается лишняя галиматья, загибается отец Анны Ильиничны, умирает от бурного и скоропалительного, отнюдь не романтического голодного поноса, умирает в полусознательном состоянии на нарах, умирает тихо, без причитаний, без проклятий небесам в духе невинного страдальца Иова (если латынь: Иоб, не хорошо! ой, не хорошо! очень неблагозвучно и душе противно). Куда денешься, в лагере все умирают тихо и не рыпаются, покорны судьбе, лагерь есть лагерь, царствие ему, разумеется, протоиерею Илье, Небесное, пострадал за веру православную, так и не вышел из лагеря, предан забвению новомученик, загибается как раз в день прибытия на ОЛП нового этапа; вместо сияющей истины видится лишь ее жалкая, размытая тень на стене пещеры (Платон), и наш Илюша, так уверенно шедший по следу, трахнулся о грозный вопрос, поднатужился, силится уяснить, как же так, почему? зачем вся эта романтическая гофманиада? Кто-то по причуде оставил незавершенную работу, когда она была ну на вершок от завершения, да такое могло бы случится? неужто в страданиях мира нет смысла” а в истории нет Промысла, а лишь хаос, туман, заволокло, поплыло, в тайну нет возможности проникнуть, не дано понять, неподдающаяся бестолковщина, замутилась идея предопределения, плана, фатума, давит, давит на мозг, богатая пища для размышления, зачем надо было огород городить?
А может, работу завершать стало уже скучно и не интересно? акосмия, накосивыкусимия, головотяпство, абсурд, нет чистоты принципа, жизнь таинственна, лукава, готические перехлесты, загадки, символы, именно символична жизнь, а не реалистична, другими словами, в ней недостает порою важных звеньев, все подчиняется классической статистике, напоминает плохой спектакль, в котором не сведены концы с концами, бессмыслица, недодуманности, непродуманности, недоделанности, сбивающие с толка, а все же вдруг в этом есть своя страшная, непостижимая глубина, страшная тайна?!
Дед, то бишь отступник, порвавший с дисседентством, проклятый им, в восторге от откровений внука, увлечен внуком, непутевый дед, несамостоятельный, всегда от чего-нибудь у него голова кружится, романтиком остался, носится с внуком, рассказывает всем ошеломляющую историю семьи (семейки!); они, старый (вообще-то не очень старый) и малый, заявляются (
(если не считать, что этот кто-то есть этот самый, никогда не дремлющий дух самоуничтожения и небытия, князь тьмы, хозяин державы смерти, враг людей, стремящийся сбить всех с истинного пути, он-то всегда все перехитрит, обведет вокруг пальца,