Проклятое наследие (СИ)

Камилле показалось, что маг утер рукавом уже потекшие по бороде слюни. Женщины явно интересовали его больше, чем магия. Толчок в плечо, заставил Гауса оскалиться и прийти в себя. Он быстро развеял магию, и госпожа Ванда увидела истинный облик девушки.

— О, вот оно что! — женщина внимательно изучила Камиллу. — Она нужна вам для себя или для продажи?

— Для продажи, госпожа Ванда, — быстро ответил Фиам. — Хотим предложить ее ко двору.

— О, — опять рассмеялась Ванда. — Высоко метишь, Фиам. Сколько тебе лет, девушка?

Камилла не сразу поняла, что обращаются к ней. Гаус зло прищурился, и жертва припала к камням, завывая от боли.

— Приам, — едва слышно проговорила Ванда и рядом с ней тут же оказался молодой мужчина в огненных шароварах и с обнаженным торсом.

Камилла все еще корчилась от боли, когда внезапно, наступило облегчение. Боль исчезла. Кэм с признательностью посмотрела на Приама, но тот не обратил на нее внимания, его взгляд был прикован к Гаусу.

— Молю, госпожа, — запричитал Фиам. — Не надо! Пусть он отпустит моего ученика!

Ванда лишь едва заметно повела бровью, и Приам послушно сделал шаг назад.

Теперь Камилла была не единственной распластанной на камнях жертвой истекающей кровью. Невидящие глаза Гауса уставились в зеленое небо, изо рта, носа и ушей сочилась кровь, но она не успевала стекать на камни, едва коснувшись кожи, капли закипали и твердели, образуя коричневую корку.

— Я выкупаю у тебя девушку, Фиам, — высокомерно заявила Ванда. — А за своего непутевого ученика, ты получишь компенсацию.

— Но, госпожа! — попытался воспротивиться мужчина.

— Ты знаешь наши правила, Фиам. Это дом любви, здесь нет места насилию, ты не предупредил его об этом, и он заплатил за твою глупость жизнью. В моем доме не льют кровь женщин и не причиняют им боли. Боль убивает любовь.

— Но, Ванда!

— Идем, девочка. Ты свободна. Больше никто не посмеет причинить тебе боль. Не в моем доме. Приам, расплатись с почтенным поставщиком и не скупись, он привел нам отличную девушку.

Бросив взгляд через плечо, Кэм увидела, как тело Фиама рухнуло на камни. Приам подхватил обоих несостоявшихся торговцев рабами за запястья и уволок прочь с крыльца дома любви.

— Спасибо, — едва слышно проговорила Кэм.

— Не стоит благодарности, я лишь выполняю приказ короля. Вот уже несколько лет беспорядочные похищения людей и торговля рабами стали проблемой для него. Теперь все попытки незаконной торговли караются смертью на месте.

Камилла промолчала.

— Понимаешь ли, милочка. Эти оборванцы хотели урвать куш и не собирались платить пошлину королю за торговлю ценным ресурсом, а значит, они попытались воровать у самого короля. Наш король не любит тех, кто пытается у него воровать.

Слова о мудрости и доброте короля застыли у Кэм на языке. Дело не в доброте. Это всего лишь бизнес. Осознав, что из огня, похоже угодила в полымя, девушка сочла за лучшее ничего не говорить.

— Итак, как тебя зовут? Не могу же я обращаться к тебе „милочка“, — улыбнулась Ванда.

— Камилла.

— Нет, это имя не подходит, слишком длинное и сложное, рабыня должна появляться по первому зову господина, и зов этот должен быть коротким. Тебя будут звать Аль, если твой господин захочет дать тебе иное имя, ты примешь его с покорностью и благодарностью. Понятно? Но это я уже приступила к обучению, а ведь ты наверняка голодная? Пойдем на кухню, я прикажу тебя накормить и вымыть. Эти отбросы совсем не следили за тобой ведь так? Здесь начнется твоя новая жизнь, Аль. Здесь нет печатей и оков, но уйти до окончания обучения ты не сможешь. Тебя заберет отсюда твой новый господин, когда ты пройдешь обучение, и не волнуйся, кем бы он ни был, он будет лучше, чем Фиам и его сын.

Очень обнадеживает — подумала про себя Кэм, но вслух ничего не сказала.

Ее накормили и отвели в комнату для омовений. Ванда сама раздела ее и осмотрела.

— Ай-яй, как нехорошо, — проведя тонким пальцем по шрамам на спине Камиллы покачала головой Ванда. — Варвары, испортить такую кожу. Не волнуйся, Аль, я все исправлю. В моем доме есть не только маги огня, как Приам, хватает и лекарей, и чудотворцев. Они все исправят. Твоя кожа станет нежнее шелка, она будет дарить усладу очам и перстам твоего господина, и он никогда не узнает, что этот ужас покрывал всю твою спину.

Ванда сбросила свое покрывало, и Камилла смогла, наконец, ее рассмотреть. Золотистые волосы женщины были аккуратно свиты в косы и уложены на голове на подобии венца, миндалевидные почти черные глаза, ее можно было бы назвать неотразимой, если бы от нее не веяло холодом и злостью. Пухлые яркие губы, румянец на щеках, белоснежная кожа без единого изъяна, не женщина — картинка.