Проклятое ожерелье Марии-Антуанетты

Жюли еле сдержалась, чтобы не расплакаться от жалости к подруге. Она сделала реверанс и удалилась. Нужно было готовиться в дальнюю поездку, а это требовало времени. Покидая покои королевы, она не заметила, как лакей его величества, отскочив от двери, спрятался за портьеру, а потом крадучись проводил де Полиньяк и направился к Людовику XVI. Король сидел за столом и, пытаясь сосредоточиться, писал новый указ. На его тонком, длинном носе собрались капли пота, которые он и не думал смахивать. Мысли Людовика крутились вокруг графини де Ла Мотт и ее пресловутой книги. Слуга тихонько постучал в дверь.

– Ваше величество!

Увидев лакея, монарх оживился:

– Значит, моя жена дала поручение герцогине. Тебе удалось услышать, сколько она согласна заплатить за мемуары?

– Двести тысяч ливров, – прошептал лакей. Людовик закусил губу.

– Двести тысяч ливров? Это поистине огромная сумма! Странно, что она не просила у меня ни одного су. – Он взял со стола чистый лист бумаги и, обмакнув белое гусиное перо в чернильницу, что-то быстро черкнул.

– Беги к де Крону и отнеси ему мою записку, – приказал он. – Пусть этот господин немедленно приедет ко мне.

Глава 15

Дивногорск, 2017

Юля проспала всю дорогу и открыла глаза только тогда, когда автомобиль подъехал к ее дому. Плотников увидел, как из подъезда вышел Андрей Скляров, его подчиненный и приятель, лучший оперативник отдела, и остановился на тротуаре, улыбаясь во весь огромный рот. Скляров знал, что его иногда называют «Солнышко» или просто «Солнце» за рыжий цвет волос, золотистые веснушки, разбросанные по всему лицу, будто пшеничные зерна, и веселый характер. Что бы ни случилось, он никогда не унывал, умел подбодрить, и даже самые неприятные люди в отделе уважали и любили его.

– Что произошло? – поинтересовался Андрей, протягивая руку приятелю, когда тот вышел из машины. – Зачем взбаламутил весь отдел?

Плотников смутился. Он колебался, стоит ли посвящать друга в свою и не свою тайну и, наконец решив, что стоит, произнес:

– Все спокойно?

– Как на Луне, – насмешливо отозвался старший лейтенант. – Или в Багдаде. Выбирай, что больше нравится. Мне – на Луне. Сейчас в Багдаде вовсе не спокойно.

– Пойдем к нам, расскажу. – Сергей улыбнулся на неожиданно вырвавшееся «к нам». Они с Юлей еще не были женаты, только собирались, но уже были как единое целое. Он не представлял жизни без этой хрупкой девушки и надеялся, что она без него тоже.

Плотников помог ей вылезти из салона и, прикрывая собой, повел к подъезду. Скляров был начеку, поглаживая холодную рукоятку пистолета, заткнутого за пояс. Во дворе стояла тишина, лишь изредка нарушаемая лаем собак, которых добросовестные хозяева выгуливали на пустыре неподалеку. Когда молодые люди прошли в квартиру и сели на диван в гостиной, Сергей положил руку на теплую веснушчатую ладонь Склярова:

– Андрюха, все рассказывать я не буду, это не только моя тайна. В общем, дед оставил Юле важный документ, в котором говорится о драгоценностях, когда-то обнаруженных им и его сослуживцами – старик раньше служил в МГБ. Так получилось, что они утаили клад от государства, припрятали и решили когда-нибудь – разумеется, в период почти тотальной слежки это было невозможно – вернуться и разделить его по-братски. Дед Юли, умирая (кстати, ты знаешь, что он умер не своей смертью), завещал внучке отыскать клад и вернуть в могилу, откуда он в пятидесятые годы был извлечен. Чтобы его отыскать, требуется по кусочкам собрать карту.

– А кусочки у каждого из сослуживцев, – догадался Андрей. – Получается головоломка. Ну ничего не скажешь, молодцы ребята!

– Головоломка, и еще какая! – подтвердил Сергей с пафосом. – Кроме сбора кусочков, нам еще нужно решить загадку, кто и почему убивает родственников сослуживцев Матвея Петровича и сам хочет завладеть кладом. Кстати, от него мы и просили подстраховать.