Проклятые

— Я был не совсем искренен с вами, каюсь! Я, конечно, не успел изучить его дело более подробно, но могу сказать, что все доказательства и само обвинение притянуто за уши. Если бы более-менее грамотный адвокат взялся тогда за его защиту, все это обвинение рассыпалось бы, как карточный домик. Я склонен считать, что кому-то было очень нужно посадить кого-нибудь за эти преступления. Может быть, именно Мэтта, а может — кого угодно, лишь бы закрыть дело. Видимо, ваш Мэтт подошел для этого больше остальных.

— Почему же вы мне этого не сказали?

— Потому что у меня не было никакого желания, чтобы этот голодранец вышел на свободу, — откровенно признался он. — Я не люблю, когда мне грубят. Я и сейчас не горю желанием надрываться, чтобы ему помочь. По мне, так пусть гниет в этой тюрьме и дальше. А что до справедливости — я на этот счет не очень щепетилен, вам, должно быть, известно.

— Да, известно, — тихо ответила Кэрол. — Значит, есть надежда?

— Надежда есть всегда. Только я должен вас предупредить. Наше намерение снять с него обвинение вызовет нешуточную бурю. Учитывая мою репутацию, в невиновность Мэтта могут и не поверить, посчитав, что я снова хочу выпустить на свободу маньяка. Но это не самое страшное. Я вам уже говорил, что то, что Мэтт остался жив в тюрьме — это самое настоящее чудо. Но когда туда просочится информация, что его пытаются освободить, его тут же убьют. Заключенные не допустят, чтобы он вышел на волю.

Кэрол побледнела.

— Боже, мне это даже в голову не пришло. И что же делать?

— Вы готовы рисковать его жизнью?

— Я — нет. Думаю, это должен решить он сам, а не я.

— Почему-то мне кажется, что он готов будет рискнуть. Лично я бы так и сделал. Кроме тюремной камеры и решеток, терять ему нечего. Я не знаю, как можно защитить его за тюремными стенами. Скорее всего — никак! Но я подумаю. Иначе нет смысла заваривать всю эту кашу, только разве, если прекратить его мучения и побыстрее отправить на тот свет.

Он вытер рот салфеткой и улыбнулся.

— Ну вот, вы опять приуныли. Для начала, мы займемся тем, чтобы разрешили свидания. Это дело плевое. А пока я с моими ребятами начну потихоньку копать. То есть, займусь расследованием этого дела, осторожненько и как можно незаметнее, не привлекая внимания, пока не приму меры для того, чтобы мой подзащитный все-таки остался в живых. И скажите спасибо своему бывшему адвокату, этой неуклюжей и ничего не умеющей свинье, что он не полез все-таки в это дело, иначе Мэтт был бы уже на том свете. С этого дня вы ничего больше не предпринимаете и держите ротик на замке.

— А как насчет… финансовой стороны дела?

— Никак. Я достаточно зарабатываю на других делах.

— Но, я не понимаю…

— Не нужны мне ваши деньги, что непонятного?

— Это тоже из-за моих глаз?

Он засмеялся и отхлебнул вина.

— Вы хотите, чтобы я была вам обязана?

— Ну, хорошо! — сдался он. — Если это для вас так принципиально, мы это обсудим, когда я сделаю свою работу.

— А как же «дополнительные расходы»?

Они вместе рассмеялись.

— Я включу их потом в счет, — заверил Джек Рэндэл и снова поднял бокал. — За успех?

— За успех!

Поставив бокал на белоснежную скатерть, он помолчал, наблюдая украдкой, как девушка доедает свой ужин.

— Я, может, лезу не в свое дело, но как на все это смотрит ваш молодой человек? — на его губах промелькнула ядовитая улыбка. — Как вы объяснили ему свое столь рьяное желание помочь постороннему мужчине…

— Подождите, какой молодой человек? — в замешательстве перебила его Кэрол.

— Ну, тот красавчик на шикарном «Ягуаре», с которым вы приезжали ко мне домой.

Кэрол с трудом сдержалась, чтобы не расхохотаться.

— Это Рэй. Мой отец.

— Забавная шутка! — не поверил он.

— Это не шутка.

— Да ему от силы двадцать пять!

— Тридцать четыре. Рэй Мэтчисон, мой отец, муж Куртни, если вам так угодно.

— Ну-у, на роль мужа он тянет, но вашего отца — нет, — в полном смятении заметил Джэк.

— Да, абсолютно с вами согласна, вы не первый, кто так подумал. Нас все время принимают за влюбленную парочку, мы даже привыкли. Это долгая история. Ему и моей маме было всего по пятнадцать лет, когда я родилась.

— Занятная история. Похоже, ваш папаша тогда был шустр и горяч не по годам. Да по нему и видно. Представить страшно, каким он стал теперь. Наверное, у него есть еще сотни две детишек?

— Нет, насколько мне известно, я единственная.

— Ваш отец… Никогда бы не подумал, — покачал головой он.

Не выдержав, девушка прыснула от смеха. Джек Рэндэл покраснел.

— Опять вы надо мной смеетесь! Что смешного-то? Разъезжаете со своим папочкой — подростком, и насмехаетесь над теми, кто не догадался, что он зачал вас в младенческом возрасте!

Кэрол притихла, испугавшись, что он опять разозлился, но адвокат снисходительно улыбнулся, а затем помрачнел.

— Вернемся к делу. Меня все-таки кое-что смущает.

— Что?

— Моя интуиция. Никогда раньше меня не подводила моя интуиция, и она склонна считать, что Мэтт причастен к этим убийствам.

— А моя интуиция считает, что — нет! — парировала Кэрол.