Проклятые ирландцы! (СИ)

Сердце пропустило удар, видя те самые губы и того самого человека, что бесповоротно начал тревожить душу и разум своим присутствием.

“Что за моментальная смена ориентации, уму не постижимо”

Сновидения пробудило желание: неистовое, жгучее, томное, запретное.

«Смертельное искушение. Подобное морю. Человек стоит на краю обрыва, пленительно влюбленный в морскую тайну. Возможно ли выйти живым, объединив душу со стихией? Нет. Ты разобьёшься об осколки скал, но отдашь все, чем жил ради секундной слабости.»

Гарри не зря привел такое сравнение. Возможно сейчас он и не готов признаться в симпатии к Драко, скорее эта тяга напоминала спасательный плот от всех прошлых бед и тревог. Но мысль вкусить запретный плод, дразнящий Гарри во сне, был неописуемо велик. Таких чувств не вызывала даже Джинни, которая тянула Гарри когда-то не меньше.

«Моргана, могу ли я верить ему?»

Оперившись ладонями на колени, Гарри не переставал откровенно пялиться на потрескавшиеся, слегка открытые розовые берега.

«В могилу все!»

Поттер решительно вскочил, заставляя кресло скрипеть, но после сел обратно.

«Да что меня останавливает?»

Гарри вновь поднял пыль, подлетая почти вплотную к дивану, и, тяжело вздохнув, сел перед самым бледным лицом в Ирландии. Но, кроме драконьего раскаленного воздуха и нерешимости, ничего не было. Будь Мерлин с Морганой живы, Поттер непременно бы отхватил остро необходимые пинок и подзатыльник. Но нет, мальчик брошен на произвол судьбы. Именно мальчик, верящий в чудо и не доверяющий миру.

— Поттер? — а вот и ирония собственной персоной. Только уставший до гибели человек не был бы способен отреагировать на такое фанатичное внимание. Глаза видели расплывчато, но знакомый запах и черты внешности определили личность присутствующего, — что-то случилось? — неохотно поднимаясь на локти, пробубнил Драко.

Лица оказались на одной уровне, взгляды вытачивали яркие искры, и решимость Поттера все-таки взяла вверх: губы сомкнулись в первом вальсе.

— Поттер, — сумасшедшие тихо, — Поттер, — губы Драко перешли к страстному танго.

«В твоих руках лунная жидкость. Помни, что работает этот метод только на полную луну. Здесь достаточное количество, чтобы вызвать сновидение у двоих. И, да, не забудь, что тебе придется лгать. Даже ему.»

Поцелуй стал жарким, глубоким, но горьким, как безумие. В глубине души Малфой осознавал всю ответственность возложенного бремени, но будь тому свидетель покойный дядюшка, это сейчас никого совершенно не волновало.

Что может тревожить голову, когда в твоем сердце распускается цветок, переживший многолетнюю зиму? О, даже растения способны выдержать все муки ради глотка солнечного света и тепла.

А ладони Гарри, в это время, исследовали подрубашковые территории, касаясь то розовых сосков, то пересчитывая количество ребер.

«Плохо будет, если не досчитается, — мысленное замечание Малфоя, — как же нужно сейчас остановиться, но как же не хочется, Джордж, это воистину самая мучительная пытка».

— Ай, — Поттер отодвинулся, — кусать за что?

— За то, что хватит, — Малфой безразлично взглянул на часы, — за то, что ты разбудил меня в половине четвертого.

Гарри чувствовал себя не на шутку паршиво и скверно, однако такая неблагодарность губила больше.

— То есть, я бесцеремонно вторгся в твой покой? — Поттер схватил теплую кружку чая, проливая часть напитка на запястье Драко, — и это лакомство предназначалось для эльфов?

— Нет, не предназначалось, — с максимальным раздражением выдал Драко.

— Тогда почему не признаешься в обратном? — первая высокая нота, после долгого перемирия от Гарри, — почему тебе всегда надо придумать гадость?

— Потому что во мне кровь ползучего гада? — Малфой швырнул подушку в Поттера. Но, как оказалось, неудачно. Все же Гарри не растерял навыки и, лавировав близ снаряда, схватил Драко на запястья, приказывая тем самым смотреть в глаза.

— Ты желал этого сам, — Поттер тряхнул Драко, — ты желал этого сам, — дождавшись полного повиновения, Гарри ослабил хватку, — поэтому тебя послал Джордж?

— Это была всего лишь ответная реакция на твое действие, — Малфой старался вырваться из хватки, но физическое превосходство брюнета говорило само за себя. Первоначально план строился на основе душевного разговора, после которого начнут зарождаться чувства, не больше. Однако кто, как не Поттер, смог превозмочь самого себя.

— Ты не пойдешь на поводу у предрассудка.

— Да что тебе знать о предрассудке, Поттер? — Драко выкрикнул фамилию так истошно, так неуверенно, что готов был провалиться под землю.

— Когда ты лжешь, смотришь в левую сторону. Иногда полезно тратить школьное время на изучение человека, — Гарри выдохнул, успокаиваясь, — еще ты мерзнешь и в привычке не изменил.

— То есть ты меня развел, держа в саду артефакт? — Малфой чувствовал, как жилка на запястье, что держал изумрудноглазый, начинала пульсировать все сильнее.

— А ты врал в саду? — Гарри отпустил руку. — Я до сих пор не уверен, что могу тебе доверять.

— Ты считаешь, что я могу плюнуть на честь?