Проклятые кровью

Он понизил голос, что заставило ее всю покрыться гусиной гужей. Он тоже это понял, ублюдок.

— Только таким образом я смогу спасти тебя от одиночества, Доминика от тебя и кошку от отчаяния.

— У меня есть идея получше.

На мгновение она утратила мужество, осознав, насколько ей нужно его согласие. Даже теперь, ей было трудно признать, как сильно она в нем нуждалась. Она проверила, что ее голос звучит спокойно, а сознание ясное.

— Я подумала, может нам стоит отправиться на побережье. По очереди заниматься домашними делами. Скажем, зависнуть в городе, зима в Лос-Анджелесе…

Михаил нахмурился. Внутри нее все опустилось. Она поняла, что ему не понравилась эта идея. Он поинтересовался:

— Каждый из нас оставит наши территории без присмотра на полгода?

— А для чего тогда Интернет и авиалинии.

— Доминик сможет вести твои дела. Наверное. Но Грэгори не в состоянии, и он настолько занят своими клубами.

— Разговариваешь как настоящий старший брат. Грэгори ведь уже взрослый. Он смог бы делать это, если бы ты дал ему шанс. Ты ему бы звонил, и у него был бы твой папа, чтобы советовать ему и Алекс, чтобы его поддержать.

— Я не знаю. Я не знаю, смогу ли я когда-нибудь спокойно отдохнуть.

Он уставился в пространство, сосредоточившись, лицо было озадаченным. Неожиданно, он напрягся и поднял руку. Он уловил запах, чего-то интересного. Через мгновение, огромный волосатый мужчина показался из-за деревьев. Он был дальнобойщиком или лесорубом или снежным человеком. Чем-то огромным. Триста фунтов хорошей еды.

— Иди, возьми его.

Алия хотела сначала получить ответ на свой вопрос

— Я подумаю об этом.

Михаил никогда ничего не делал без размышлений. Долгих.

— Я серьезно.

Она потянулась, чтобы поцеловать его. Поначалу он просто принял поцелуй, его губы не двигались под ее губами. Никто из них не сделал движения, чтобы отодвинуться. Поцелуй углублялся, его рот напрягся и он схватил ее за затылок. Его сильные пальцы были облачены в перчатки из отличной кожи. Мир накренился под странным углом и она скользила все ниже, и ниже, и ниже…

Обратно к неприятному разговору.

Услышав ее мысли, он сказал:

— Мне нравится пропадать.

Алия улыбнулась, не прерывая поцелуй, затем прикусила его нижнюю губу, но он обрел контроль над собой и оттолкнулся.

— Иди. Ты можешь упустить его.

Когда она засомневалась, он прижался губами к тыльной стороне ее ладони. Это был самый нежный отказ.

— Иди.

Слишком голодная, чтобы спорить еще, она бесшумно спустилась с дерева и бросилась к своей добыче. В темноте, на скорости с которой она двигалась, люди будут воспринимать ее не иначе как тень, обман зрения.

Они преследовала его пока он не дошел до раскидистых зарослей кустарника. Привычным было бы заговорить с ним, очаровать и убедить его присоединиться к ней в кустах, но она не испытывала желания быть нежной. Вместо этого она побежала прямо на него, схватила его, свалила на землю, скрываясь за кустарниками. Он с полсекунды сопротивлялся, пока она не завладела его волей. Скрытая темнотой, она сделала большой глоток, обтираясь о его колено. Она настолько привыкла к совмещению кормления с сексом, что не могла разделять эти две вещи. Может Михаил и древний охотник, но кормление включало ее, как выключатель лампочку.

Однако она не слишком надругалась над мужчиной, просто удовлетворилась небольшими поглаживаниями. Ничем не хуже тех, что он ощутил бы в переполненном метро. Когда она закончила, она выволокла его на парковую скамейку, чтобы усадить.

Несмотря на его общеизвестное презрение к людям, Михаил защищал людей на своей территории более энергично, чем любой другой принц, которого она когда-либо встречала. Он жил вынужденный придерживаться строгих правил поведения вампира/человека, и таскание жертвы по кустарникам и иссушение его в бессознательное состояние, в то время как его мучила жажда, нарушало несколько из тех правил. Чувствуя себя виноватой, она задерживалась в тени, чтобы удостовериться, что ее лесоруб в порядке. Он не вспомнил бы ничего из нападения, только задавался бы вопросом, как на его одежде оказалась грязь и сухие ветки. Но если она взяла слишком много крови, он не смог бы проснуться в ближайшее время, и оказаться ограбленным или арестованным, или и то и другое. Что было бы не очень хорошо.

Ненасытившаяся — и возбужденная — она потянулась к сознанию Михаила, и узнала, что он только закончил свой перекус неподалеку.

Ее жертва завалилась на бок. Она подняла его, несколько секунд удерживала его на месте, чтобы убедиться, что он не заваливается. Затем отпустила, его голова опрокинулась на спину и он захрапел.

Дерьмо. Она похлопала его по щеке, желая посмотреть, сможет ли она разбудить его.

— Привет? Простите?

— Ты получила удовольствие, когда взяла его так грубо?