Проклятые сны (СИ)

- Темный считает, что девочка едет со мной! - самодовольно сказал командир и пришпорил своего коня.

Его подчиненные и Темный уехали с ним, оставив родителей задыхаться от душевной и физической боли в дорожной пыли.

- Мой день рождения через три дня! Они заберут меня через три дня! - обеспокоенно сказал Бэйлфайер.

- Мы придумаем что-нибудь, - заверил сына Румпельштильцхен, - Мы… что-нибудь придумаем…

На всю деревню раздавались душераздирающие вопли матери Морейн: ни муж, ни хлопотливые, сбежавшиеся к ней соседи не могли унять боль женщины, потерявшей своего ребенка. Белль почувствовала, что задыхается от страха. Вероятность того, что это произойдет и с ней была высока. Она прижала руку к своему животу и бессильно заплакала.

Тем временем Румпель и Бэй попытались оказать посильную помощь жертвам произошедшей на их глазах трагедии, а после скрылись в своем доме, который пока еще беда не навестила.

Белль также тихо вернулась с ними и также тихо уселась в уголке, потерянная и разбитая.

Взглянув на Румпеля, она поняла, что он испытывает сейчас в отношении Бэя похожие чувства. Руки его не слушались, дрожали. Все, что он брал, валилось на пол. В конце концов он сел за стол,спрятал лицо в ладонях и прикрыл глаза, думая и гадая о том,какое решение ему нужно принять, какой путь окажется правильным. Смотрела Белль на него, а думала о Голде, оказавшимся сейчас жертвой схожих обстоятельств. Белль стало немного стыдно, что за своей злостью и обидой на него и его вечную ложь она ни разу не поинтересовалась его чувствами. Ни разу. А чувства эти были. И навряд ли они были слабее, чем те, что Румпель испытывал, когда змея укусила Бэя, чем те, что он испытывал в это момент.

Поразмыслив, Румпель отыскал решение.

- Нам нужно уйти, Бэй.

- В смысле насовсем?

Вопрос остался без ответа. Немного помедлив, тоном, не терпящим препирательств, Румпельштильцхен велел сыну отправляться спать. Тот послушался.

Оставшиеся до заката часы были посвящены сборам: дорожные фонари, деньги, одежда, товар для прикрытия…

Когда стемнело Бэйлфайер был бесцеремонно разбужен, одет и выдворен из дома.

- Пойдем. Скорее, скорее. Ну же! - поторапливал Румпель.

Помнится, Белль прилагала много усилий, чтобы ненароком не обогнать Румпельштильцхена, возвращающегося с войны домой. Еще больше усилий требовалось приложить, чтобы не отстать от Румпельштильцхена, уводящего сына прочь.

Они долго шли в темноте при тусклом приглушенном тряпицей свете фонаря. Казалось, что это путешествие будет длится целую вечность.

- Это неправильно. Вот так убегать, - прервал Бэй томительное гнетущее молчание.

- Неправильно гибнуть на войне с ограми, - возразил Румпельштильцхен.

Вдруг на их пути возник человек, в старом изодранном плаще.

- Подайте бедному. Подайте.

Румпель остановился, посмотрел на него, будто на нечто едва ли существующее.

- Да, - в итоге сказал он и кинул нищему несколько монет. Судя по перезвону он отдал нищему даже слишком много.

Сколько бы Голд не прятался под маской чудовища, она, Белль, знала, что вот этот человек еще жив в нем. Именно до него она пыталась достучаться. Но вопрос заключался в ином. Любила ли Белль именно этого человека? Или чудовище, которое еще пока не осквернило чистоту его души, было ей не менее дорого? Она прогнала эти размышления прочь, отложила на потом, если это «потом», конечно, настанет.

- Спасибо, спасибо, спасибо, - рассыпался в благодарностях нищий, - Спасибо вам!

Отец и сын, и Белль продолжили путь, и продолжили его, к облегчению, в более медленном темпе.

- Ты точно уверен, что иного пути нет? - не унимался Бэйлфайер.

- Я не могу потерять тебя, Бэй, - сказал Румпельштильцхен с болью в голосе, - Только ты у меня и остался, сынок. Ты не представляешь, что такое война. Что она сделает с тобой.

Позади раздался топот копыт. Кто-то быстро их нагонял по лесной дороге.

Белль моментально ушла с пути.

- Бэй! Быстрее. Прячься в канаву, - Румпель толкал сына, - Быстрее! Давай же!

- Стойте, где стоите! - раздался знакомый голос.

Белль узнала голос командира.

Он, окруженный четырьмя своими подчиненными окружил Румпеля с сыном.

- Что вы делаете на королевской дороге?

- Вот, несем шерсть на продажу, на ярмарку, в Лонгборн, сэр, - прозвучал заранее готовый ответ Румпеля.

Командир фыркнул и медленно слез с лошади:

- Я тебя знаю, не так ли? Как тебя зовут, м? Спиндлшенкс? Тредвисл? Хобблфут?

Его подчиненные смеялись.

- Его зовут Румпельштильцхен, - выскочил вперед Бэйлфайер.

- Тише, сынок, - одернул сына Румпельштильцхен.

- Румпель…Аааа! - командир зловеще улыбнулся, - Человек, что сбежал. Это твой сын? Сколько ему? Как зовут?

- Я — Бэйлфайер и мне тринадцать!

Да, смелости Бэйлфайеру было не занимать. Румпельштильцхен мог бы гордиться сыном в этот момент, но страх за его жизнь притуплял остальные чувства.

- Когда день твоего рождения? - продолжал допрос командир.

- Через два дня.

- Тише, мальчик, тише, - испуганно шикнул Румпель.