Проклятые сны (СИ)

- Я искал тебя годы и годы, - Голд сдержанно заплакал, - Я тебя прошу: сделай то, что ты делал всегда. Прояви великодушие. Прости меня… Мне жаль, сынок… Прости меня, Бэй.

Август изобразил великодушие и обнял «отца».

- Мальчик мой, - продолжал плакать Голд, прижимая к себе самозванца,

- Дорогой мой мальчик…

- Я простил тебя, папа, - соврал Август.

Белль прикрыла глаза рукой, большим и средним пальцами потерла веки, чтобы не заплакать. Яростное негодование, вызванное Августом, по-прежнему боролась с печалью и грусть, к которой взывало каждое слово Румпеля. Ей было за него очень больно.

- Ты искал кинжал… - сказал Голд, немного успокаиваясь.

- Я просто хотел знать, у тебя ли он, - уверенно продолжал лгать Август, - Потому что, если у тебя, то ты — прежний.

- Ну так найдем и проверим, - улыбнулся Голд.

Голд сходил в сарай за лопатой и протянул Августу. Втроем они углубились в лес, и Голд указал место, где клад зарыт. Остервенело, будто от этого зависела его жизнь, Август начал копать.

- Я зарыл его тут, когда Эмма приехала в город и повеяло, - Голд неуверенно прервал речь и сжал губы, страшась следующего слова, подыскивая аналогию, - Переменами… Не хотел, чтобы он попал в руки Реджины.

- Понятно.

- Точно помню, что где-то здесь… - нахмурился Голд, а потом опустился на колени и вытащил из ямы сверток, - А вот он!

Прямо здесь же, на земле он сверток развернул и извлек кинжал.

- Возьми, - Голд протянул кинжал Августу, - Можешь уничтожить. Ты ведь всегда мечтал об этом.

Белль покачала головой, словно пытаясь Румпеля предостеречь.

Август уже перестал следить за собой, уделяя больше внимания кинжалу. Но казался он удивленным: Голд сделал крайне несвойственную своей натуре жертву. Быть может потому, что жертвой это не считал.

- Ты нашелся, - Голд все еще протягивал кинжал, - Мне он больше не нужен. Я выбрал тебя, как некогда его.

Август принял дар и рассмотрел со всех сторон.

- Красивая вещь, - отметил он.

Голд согласно кивнул.

- Властью тьмы заклинаю, - Август направил кинжал на Голда, - Повинуйся моей воле!

- Ты пытаешься управлять мной? - удивился Голд.

- Повинуйся, Темный!

- Ты не мой сын, - жестко сказал Голд, перекосившись от ярости, - Ты не Бэйлфайер!

- Папа, что ты…

- Довольно!

- Действительно, - согласилась Белль, - Довольно.

- Все кончено, Бут. Или как вас там…- Голд постепенно давал выход своей агрессии, - Мой сын никогда бы на меня его не направил! А еще он знает, что в этом мире кинжал — просто кинжал. Так как здесь нет волшебства вообще! Поэтому он сюда и отправился! Чтобы покончить с колдовством.

Румпель вырвал кинжал у Бута из рук. Последние слова, которые он сказал ему, Белль устыдили. Голд был уверен, что близкие не станут им манипулировать таким способом, а она, его жена, это сделала трижды. Еще хуже ей было от осознания того, что даже поверни она время вспять, то сделала бы тоже самое. Да и в будущем Белль сама себе не могла пообещать, что больше так не поступит. Соблазн силы, которую давал кинжал, был слишком велик и для нее. Быть может не столь велика была пропасть?

Видение прервалось.

Она перенеслась в лавку Голда. В подсобку.

Здесь находились Эмма, Нил и … Голд. Голд был ранен: бледный, трясущийся, с кровоточащей подгнивающей раной на груди. Белль вспомнила, почему не застала этого, вспомнила, что в сущности все забыла. Как-то даже те осколочки,которые могли ее вернуть в тот день, прояснить ситуацию попросту исчезли, провалились в небытие. Белль присела на спинку, взирая на него широко открытыми испуганными глазами. Неужто он…

- Защита слабеет, - сообщил Нил, - она прорвется.

- Может оно и к лучшему, - спокойно проговорил Голд, - По крайней мере проклятье Темного просто канет..

- Нет! Не вздумай умирать! - рыкнул Нил и бросил на ветхую столешницу саблю, которой видимо защищался от незваного врага.

- Я умираю. Что поделать, - прохрипел Румпель, - Надо поговорить с Белль… Эмма, прошу вас..

У Белль защипало глаза от слез. Она уже поражалась тому, что они еще у нее остались. Впрочем Румпель всегда был главной причиной ее боли, ее скорби. Он же был и главной причиной счастья.

- Кто такая Белль? - недоверчиво спросил Нил.

- Хороший вопрос… - Белль улыбнулась сквозь слезы, - Кто такая Белль? Кто?

- Девушка твоего отца, - ответила Эмма, протягивая телефон мистеру Голду.

Потом Эмма отошла в сторону и облокотилась на стол.

Неизвестно, что та, все напрочь позабывшая, Белль говорила ему, но то, что он говорил ей, сейчас, в этом видении, разбивало ей сердце.

- Знаю, знаю… - говорил Голд, - Просто… Белль, милая, я умираю. Знаю, что ты не помнишь кто ты и откуда, поэтому я тебе расскажу. Ты — отважная девушка, спасительница. Красавица, которая полюбила чудовище. По-настоящему полюбила. Которая видит в других добро, а если его там нет — домыслит. Девушка, которая вернула мне меня, такого, каким я был раньше. Впервые в моей жизни. Когда, глядя в зеркало ты опять забудешь себя, то вспомни мои слова… Спасибо, Белль…

Он бросил трубку и пустил слезу.