Проклятые судьбы (ЛП)

— Вот где ты ошиблась, моя Королева, — промурлыкал Лайонел, приближаясь к ней, его собственная сила гудела в комнате, пока она боролась, сохраняя свой щит с помощью последних остатков магии. — У настоящих фейри нет друзей. Есть только люди, которых мы можем использовать, или люди, которых мы можем уничтожить на нашем пути к вершине. И я боюсь, что вам и вашему Королю пора стать последними. Видишь ли, когда твоя семья уйдёт с дороги, я стану одним из четырех самых могущественных фейри в королевстве. И тогда только вопрос времени, когда я найду способ захватить трон для себя одного.

— Зачем ты утруждаешь себя, рассказывая мне это? — выдохнула она, ее лицо было залито слезами, когда Нимфы закончили с ее мужем и начали кружить рядом с ней, чувствуя, что их ждет следующая трапеза.

— Ты действительно думала, что сможешь одурачить меня парой смертных младенцев? — усмехнулся Лайонел, бросив отвратительный взгляд на колыбельку, которую она все еще прикрывала. — Я не оставлю принцесс в живых, чтобы они выросли и бросили мне вызов.

— Я умру прежде, чем отдам их, — прошипела наша мать.

— Ты умрешь в любом случае, — согласился Лайонел. — Но, к счастью для меня, ты отдашь их вопреки своему желанию.

— Ни за что.

Улыбка Лайонела стала шире, когда он сделал шаг ближе к ней, и когда он снова заговорил, его слова были густо пронизанными Темным Принуждением.

— Скажи мне, где ты их спрятала.

Глаза нашей матери расширились от паники, когда ее губы были вынуждены приоткрыться, и ее язык произнес слова, несмотря на то, как сильно она боролась с этим.

Лайонел мрачно улыбнулся, когда она выдала наше местоположение, и яростным взрывом огненной магии разрушил щит, окружавший ее, и позволил Нимфам забрать свой приз.

Он повернулся и вышел из комнаты еще до того, как она умерла. Я смотрела на нее с болью, разрывающей мое сердце надвое, когда Нимфа вонзила свой щуп в ее сердце, но вместо агонии, которую я ожидала там найти, на ее губах играла слабая улыбка, словно она что-то выиграла, несмотря на свою смерть.

— Она знала, — выдохнула я. — Она знала, что мы не умрем.

Когда видение изменилось в последний раз, мы увидели темную фигуру, стоящую снаружи дома, где наша семья подменышей крепко спала в Царстве смертных. Огонь осветил лицо Лайонела, когда он взял в руку горящий шар и бросил его в дом, заставляя пламя разгораться и разгораться, пока не осталось ничего, кроме обугленных кирпичей и пепла. Он ждал и наблюдал, а затем ушел во вспышке звездной пыли с довольной ухмылкой на лице за несколько мгновений до того, как пожарные вытащили нас из пепла. Это вовсе не чудо. Просто два Феникса, возрожденные в огне и в безопасности, как и предвидела наша мать. Но он так и не узнал. До тех пор, пока мы не появились восемнадцать лет спустя.

Видение исчезло, и мы остались смотреть на наши отражения в серебряном бассейне, я пыталась отдышаться, пока мой мозг переваривал информацию, которую нам только что дали.

— Ты наш брат, — выдохнула Дарси, поворачиваясь к Габриэлю.

Я тоже повернулась к нему, и он посмотрел между нами, на его лице было написано столько эмоций, что это было трудно вынести.

— Я был одинок в этом мире так долго, что отказался от надежды когда-либо раскрыть тайны своего прошлого, — выдохнул он. — Я нашел счастье в создании своей собственной семьи… но теперь… я вспомнил. Видения разрушили блок моих воспоминаний, и теперь я помню свою мать, вашего отца… Я помню, как обнимал вас обеих в день вашего рождения и обещал любить и защищать вас до самой смерти.

Я бросилась на него, когда Дарси сделала то же самое, и мы втроем упали в рыдающую, смеющуюся, счастливую, грустную, совершенно сбитую с толку и в то же время совершенно чертовски восторженную кучу.

Я не знала, как осмыслить половину того, что нам только что открыли, но я знала следующее: Лайонел Акрукс работал с Нимфами в течение долгого времени. Он организовал смерть наших родителей и последовал за нами в мир смертных, пытаясь убить и нас тоже. Он долгое время работал над нашими смертями и украл у нас больше, чем просто жизнь. Он украл наш дом, нашу семью и королевство. И, черт возьми, я ни за что не позволю ему оставить его себе. Так или иначе, чего бы это ни стоило, Лайонел Акрукс должен встретить свой конец. Он должен умереть.

Но, несмотря на все ужасы и боль от того, что мы только что увидели, в этом было что-то чистое и прекрасное. Мы нашли то, о чем даже и не мечтали. Еще один член нашей семьи. И я клянусь всеми звездами на небе, что никогда больше не позволю, отнять его у нас.

Дарси