Проклятые судьбы

Четвёртый, Густард Ла Гаст, отъявленный псих, который руководит группой ублюдков неФейри, отвратительно заявляющих о своей власти, попирая Путь фейри и сражаясь с противниками десять на одного. До сих пор у меня было мало стычек с ним, но его взгляд несколько раз обращался в мою сторону, когда я вступал в схватку с людьми в Магическом комплексе. Тот факт, что я владею двумя Элементалями, выдаёт мой уровень силы; и это напечатано на груди моего комбинезона, для всеобщего обозрения. Да даже если, мое имя достаточно известно. Орионы были в союзе с Акруксами на протяжении веков. И когда фейри пробуют твою силу на вкус, они хотят забрать ее себе. Отсюда и мое нынешнее блядское затруднительное положение.

И последний, Син Уайлдер. Он не был лидером этого места в том смысле, в каком были остальные. Он правит не намеренно, а правит потому, что просто он сильный ублюдок, который настолько же безумен, как и другие четверо. У него нет банды, он одиночка, как и я, хотя множество людей прислуживают ему, чтобы он был милым. Я не так много общался с ним, но чувствую, что мы достигли взаимопонимания. Инкубы во многом похожи на Вампиров. Как паразитический Орден, они питаются сексуальной энергией, но их природа заключается в том, чтобы жить в одиночестве. Однажды он сломал руку фейри за то, что тот сидел напротив меня за пустым столом для завтрака. По крайней мере, я предположил, что это сделал именно он, учитывая, как он подмигнул мне после. Дальше наше общение не заходило.

— Сто пятьдесят! — рявкнул офицер Кейн, приближаясь. Он был командиром-стажером, которому было поручено оценивать меня в этом месте. Он Вампир с коротко стриженными волосами и мускулами, которые бугрились под его униформой. У него была неприятная черта характера, которая уже послужила мне причиной нескольких ударов его электрошоковой дубинки. Мы не нравились друг другу с того момента, как встретились. Вампиры инстинктивно стремятся бросить вызов другому Вампиру, когда оказываются в непосредственной близости друг от друга, поэтому его тактика держать меня на земле, прежде чем я смогу подняться, мне быстро надоела.

Без доступа к магии или Ордену у меня нет никаких шансов против него. Но моя природа заставляла меня жаждать борьбы. Я не мог удержаться, чтобы не наброситься на него. И я жаждал показать ему, насколько силен на самом деле. Что в реальном мире у него не было бы ни единого шанса против меня. Но здесь он был хозяином цирка Даркмор, а я — просто зверь в клетке. С вырваными когтями и подточенными клыками.

Он подошел к моей камере, его серые глаза встретились с моими, когда он поднял сканер и поднес его к моему лицу. Надо мной вспыхнул свет, и сканер запищал, сообщая, что я подсчитан, но Кейн не ушел.

— Хорошо спал прошлой ночью, шлюх принцессы? — спросил он насмешливым тоном, от которого у меня волосы встали дыбом. Его маленькое прозвище для меня вызвало во мне желание разорвать ему глотку, с клыками или без.

— Лучше, чем обычно. Мне снилось, как Белориан стирает ухмылку с твоего лица, — прорычал я. Белориан был биологическим оружием, которое создано для того, чтобы бродить по коридорам ночью и следить, что если кому-нибудь из заключенных удастся сбежать из камеры, они станут пиром для чудовищного существа, которое скрывается там. Я никогда его не видел, но слышал ужасные пронзительные крики глубокой ночью. Мне не нужно было смотреть на него, чтобы понять, что он — предмет ночных кошмаров.

— Осторожнее, заключенный, — прорычал Кейн, обнажая клыки. — Или ты можешь проснуться сегодня ночью в коридоре. Как думаешь, насколько трудно мне будет это устроить?

Я зыркнул на него, а он мрачно усмехнулся про себя, переходя к следующей камере.

Когда все были подсчитаны, нас выпустили из камер в душевые и повели по выдвижному мосту, который вел к единственному выходу на нижнем этаже. Под ним зловеще простиралась пустота, яма, полная густых черных испарений вечной мглы, так что любой, кто падал в нее, испытывал мучительную боль в ту же секунду, как терял опору и вдыхал ее. И люди действительно падали — либо их толкали. И после того, как охранник вытащит их, они были без сознания около шести часов, в течение которых страдают от мучительного яда в крови, пока не очнутся.

Рука опустилась на мое плечо, и во мне раздался предупреждающий рык, когда Итан Шедоубрук шагнул ко мне в одних боксерах, открывая рисунки татуировок, покрывавшие его кожу. Его темно-русые волосы были подстрижены по бокам и свободно спадали на макушку, но ещё не уложеные для предстоящего дня. Его симпатичное мальчишеское личико не соответствует безжалостному зверю, живущего в нем. Я видел, как он откусил человеку голову во Дворе Орденов в форме Оборотня. Буквально. Это самое опасное место в Даркморе. Безлюдное, без охраны, без присмотра. Быть Вампиром означает, что я могу убежать от девяноста девяти процентов других заключенных, так что я не слишком беспокоюсь о себе там. Однако я не могу игнорировать еженедельное число погибших.

— Доброе утро, Лэнс.