Проклятые судьбы

Возможно, я сошел с ума, но мне было все равно. Мне надоело прятаться в тени и ходить на цыпочках по этому дому, ожидая того дня, когда я надоем своему отцу. Я был по горло измучен. Каким бы пугающим он ни был.

Я стиснул зубы, поднимая кулаки, несмотря на то, что знал, что не смогу снова нанести ему удар. Но я не собирался падать на колени, как какой-нибудь трус.

— Ты хочешь, чтобы я ушёл, так давай покончим с этим, — потребовал я, мое сердце разрывалось на части. Мне было больно от того, что он ненавидел меня. Презирал меня. Я всем сердцем желал, чтобы мне было все равно. Но его ненависть причиняла мне боль. Но почему? Что я такого сделал, чтобы заслужить это? — Я ведь ничего тебе не сделал, кроме того, что существую, — выплюнул я, мои глаза горели, пока я сдерживал всю боль, бурлящую внутри меня. Я давным-давно перестал пытаться завоевать его любовь, но какая-то часть меня никогда по-настоящему не исцелится от боли того, что я был всего лишь обузой для своего собственного отца. — Так сделай это, — настаивал я, пока он продолжал оценивать меня холодным, пустым взглядом. — Останови мое существование и избавься от своей маленькой проблемы.

Он быстро подошел ко мне, взмахнув рукой, чтобы связать мои конечности магией воздуха, и страх проник в меня, как яд. Его первый удар повалил меня на пол, сломав ребра при ударе. Я захрипел, когда боль рикошетом пронзила мои конечности, когда он начал бить ногами.

Клара ликовала и аплодировала каждому его удару. Я зажмурился и попытался зацепиться за что-нибудь хорошее. В моей жизни было так мало моментов, которые были по-настоящему сладкими, но были и такие, которые я пересматривал тысячу раз. Играл с моим братом в озере на территории, смеялся с ним и Лэнсом, когда мы ловили Фей в лесу, играл в снежки с моими друзьями. Реальные, настоящие люди, которые знали меня, любили меня.

— Бесполезная… трата… моего… гребаного… времени, — ворчал отец при каждом ударе, и боль начала ослеплять меня.

Она въелась в мои раздробленные кости и прогрызла себе путь по венам. Я не доставил ему удовольствия кричать, но моя боль, без сомнения, была написана на моем лице, написана в моей крови. Может быть, он питался этим. Может быть, я нужен ему живым, чтобы продолжать кормить своих демонов и наживаться на моем страхе. Может быть, он никогда не прекратит эти страдания. Потому что монстрам нужна добыча, чтобы полакомиться, а без меня он умрет с голоду.

Внезапно он оказался перед моим лицом, склонился надо мной и сжал мою рубашку в кулаках.

— Если еще раз так со мной заговоришь, и ты действительно будешь считать до своего последнего вздоха, ты меня понял? — Он встряхнул меня, прежде чем я заставил себя кивнуть, слыша его слова сквозь тяжелый звон в ушах. Кровь, из моего носа, запачкала его блестящие ботинки, и он выхватил носовой платок, вытирая их, прежде чем подняться надо мной. — Через двадцать минут к тебе прибудет гость, выгляди презентабельно. Это твой последний шанс, Ксавье. Сделай над собой усилие, или я снова не буду милосерден. — Он отвернулся, вышел из комнаты и оставил меня с Кларой.

Я свернулся калачиком, позволив себе застонать от боли, когда огонь, казалось, пробрался под мою кожу. Милосердным? Как он мог думать, что все, что он делал, было милосердным? Он был воплощением жестокости. Язычник без души.

Звук рыданий наполнил мои уши, и Клара внезапно закричала, упав передо мной на колени и обняв меня, и я задохнулся в агонии. Исцеляющая магия перетекла из ее тела в мое, когда она уткнулась лицом в изгиб моей шеи, ее слезы омывали мою кожу.

— Нет, нет, нет, — пробормотала она, крепко обнимая меня, и я не смог пошевелиться, чтобы оттолкнуть ее. — Мне так жаль, так жаль, Ксавье.

Ее сила пустила корни в моем теле, забирая боль и исцеляя все переломы и синяки на своём пути. Клара покрывала поцелуями мои щеки, и я хмыкнул, протянув руку, чтобы прижать ее к себе. Она смотрела на меня сверху вниз с сокрушенным выражением, слезы текли по ее лицу и делали ее похожей почти на человека.

— Ты в порядке, — прошептала она. — Я буду защищать тебя.

Я протянул руку, мое горло сжалось, когда убрал волосы с ее лица, а в мой разум пришла мысль, что настоящая Клара, возможно, все еще стоит за всей этой тьмой, которая вторглась в нее. Но потом она уронила меня на пол и встала, хлопая в ладоши.

— Глупый мальчик, не говори больше папе гадостей. — Она строго посмотрела на меня, а затем начала петь, выпрыгивая из комнаты.

Я заставил себя подняться на ноги, вытирая кровь с лица тыльной стороной ладони. Я был потрясен, но не испуган. Я не собирался заползать обратно в свою раковину и прятаться от него. Уже нет. Только не снова.

Я направился к выходу из комнаты и обнаружил свою маму, стоящую за обеденным залом, ее глаза сияли, когда она смотрела на меня. Ее горло дернулось, затем она указала на лестницу.

— Иди, умойся и смени рубашку, пока не пришел мистер Грейвбоун.

— Кто это? — спросил я, взглянув на свою забрызганную кровью рубашку. Звучит как глава какой-нибудь разыскиваемой банды в Red Dead Redemption. Не совсем утешительно.