Проклятые туманом (ЛП)

Раздраженно фыркнув, Бейли ускорила шаг. Я с радостью последовала за ней, мы опаздывали, даже несмотря на то, что пункт нашего назначения находился недалеко. Мы учились в местной школе — школе Ванденбрука. Здесь обучаются с детского сада до выпускного класса. Особняк в викторианском стиле, расположенный на холме.

Мама говорила, что, когда они с папой учились в Ванденбруке, им приходилось подниматься по неровным гранитным ступеням, утоптанным в грязь. Но иногда зимой становилось так холодно, что земля выплевывала один из таких камней, подобно тому, как вываливаются молочные зубы.

Но прямо перед тем, как я пошла в детский сад, городской фонд отремонтировал дорожку. Они даже установили нагревательные приборы под бетон, чтобы не было снега. С приходом декабря мы передвигаемся по колено в снегу куда угодно, но не в школу.

Всех интересовало, зачем они это сделали и где нашли деньги.

Думаю, все дело в том, что люди подняли шум из-за поездки в Наррагагус, куда нас не свозили. В принципе так все решается в «Сломанном Клыке». Можно сказать, стало старой доброй традицией — мы всегда добивались всего сами и не сдавались без боя.

Мне нравилось это. То, что я могла найти место, где мой отец оставил свои инициалы на старой лестнице для слуг, когда ему было семнадцать и надоела школа. Мой дед и его отец сделали то же, когда им было всего десять лет и они брали уроки у сына богатого хозяина.

В этом деревянном сооружении находилась часть меня, точно так же, как и «Дженн-а-Ло», берег, сосны Банкса, море. Я хотела оставить свои инициалы здесь перед выпуском. Но ворвалась сюда прошлым летом в день похорон. Снаружи было слишком солнечно. Зато хорошо и темно на лестничной площадке. Бейли щелкнула пальцами у меня перед носом. Звук вернул меня в реальность, и я приложила холодные руки к щекам.

— Прости.

— И куда ты пошла? — спросила она. Она схватила меня сзади за шею и грубо притянула к себе. Было похоже на встряску, а не на объятия. Я оказалась рядом с ней и услышала запах духов, а затем расправила плечи.

— Все в порядке. Да?

— Да. — В доказательство, я закинула сумку на плечо и сказала: — Я думаю, следует написать о том, что ты продаешь пиявок, чтобы накопить на колледж. Описать то, как раны и укусы сделали тебя доброй, но твердой. Человека, готового к реальному миру.

— Точно.

— Эссе не обязательно должно быть правдой, — сказала я и мы начали подниматься по лестнице. — Оно просто подспорье, чтобы набрать нужное количество баллов.

Некоторые деньки казались вполне нормальными.

Поскольку наша школа являлась особняком, здесь находилось много хороших мест, где можно провести время. Детский сад располагался на солнечной террасе. Дети там могли бегать и играть без упреков от взрослых. К тому же, они наслаждались солнцем, которое пробивалось сквозь деревья.

Холл был для нас, старшеклассников. Когда я вошла, Сет уже занял наш любимый уголок. Дальний край подоконника, где нас согревал солнечный свет. Огромные тяжелые дубы отбрасывали тени и к обеду в холле становилось темно. Но утром все было тихо и довольно мило. Сев к Сету на колени, я обняла его. Нежный и ласковый, он подходил мне.

Он положил подбородок на мое плечо, а его нос оказался позади моего уха. Идеально.

— Утро, — пробормотал он. Его голос заставил покрыться меня мурашками.

— Да, сэр, доброе, — ответила я.

Сет улыбнулся. Он всегда так делал, когда я дразнила его. Держа мне крепко, он был спокоен. Сет пошевелился и дернулся подо мной. Сдерживая улыбку, я позволила ему поежиться. Он ждал, что я спрошу о том, как все прошло с отцом, но я не собиралась этого делать. Для меня это больная тема и, в любом случае, он расскажет все сам.

— Вчера все прошло хорошо, — сказал он наконец.

Откинувшись назад, я запустила руку в его волосы.

— Поймали что-нибудь?

— Нет.

Не удивительно. Приманки установлены слишком давно. А вчера была лишь тренировка в использование наживки и забрасывание ловушек. Шанс для отца привыкнуть к помощнику, который не Диксон. Я постаралась не думать об этом. Повернувшись так, чтобы смотреть на Сета, я спросила:

— Все прошло гладко?

С заминкой он ответил:

— Он все время выходил на палубу. Я знаю, как делать узел для буя, но он все время хотел мне это показать.

Внутри я почувствовала удовлетворение. Когда я работала на «Дженн-а-Ло», папа почти не отвлекался и не сбавлял ход между приманками, ведь буями занималась я. Проблем у меня с ними не было. Нет ничего лучше, чем накручивать веревку на них в рекордные сроки. Правда, если бы ловушки были наполнены омарами, мне стало бы легче.

Чтобы успокоить Сета, я повернулась к нему. Положив руки ему на плечи, притянула его за короткие волосы на затылке и поцеловала, не обращая внимания, как один из мальчишек Элдрича заорал с лестницы.

— Ты делала их лучше. Верно?

Я кивнула, и наши губы соприкоснулись, когда я заговорила:

— Верно. А когда в среду вы снова выйдете в море, просто скажи ему, чтобы сидел в каюте на своем месте.

Сет фыркнул.

— Он успокоится. Он знает меня всю жизнь, так что понимал на что я гожусь, когда брал с собой.