Проклятые вечностью (СИ)

— Не так много известных мест, но одному Дьяволу ведомо то, сколько у Дракулы есть тайных укрытий, — перебил ее вампир, сверкнув глазами. Эта сделка казалась ему весьма заманчивым предложением, польстившим его тщеславию, лишь до тех пор, пока он лично не столкнулся с переменчивым характером Древних. В часы победы они были притворно доброжелательны и лицемерно радушны, но в моменты, когда чаша весов склонялась против их желания, растеряв остатки контроля и здравого смысла, они готовы были обрушить свой многовековой гнев на первого, кто попадется на их пути. До сих пор Виктор не знал их подлинной силы, не представлял, насколько далеко они готовы зайти, следуя своим планам, но с каждым часом он все больше тяготился своим решением, прилагая все силы для того, чтобы сокрыть от Мирабеллы свои предательские мысли.

— Я отправлю за ними убийц Теней только после того, как буду наверняка знать то, где они находятся! Энергия тысячелетних не должна расходоваться на пустую суету! Ступай по их следам, а когда найдешь…

При этих словах ее глаза сверкнули таким ярким светом, что Виктор невольно попятился назад, упираясь в ствол вековой сосны, преградившей ему дорогу к отступлению. Увидев его секундную растерянность, Мирабелла лишь разразилась звонким приступом смеха, за которым скрывалось вполне уловимое презрение, с которым Древние относились к простым вампирам, пускай и прожившим более трехсот лет.

Все больше Виктор убеждался в скрытым от глаз безумии последних и все больше опасался последствий, которые могло за собой повлечь усиление их и без того легендарной силы. Едва ли Древний вампир согласится делиться тем, чем может властвовать безраздельно, но разве мог он проявить нерешительность теперь? Хотя, если уж сказать откровенно, и вначале его выбор тоже был не так уж велик: либо соглашаться на предложенные условия, либо бороться с последствиями своего отказа, а Виктор, хоть и не причислял себя к лицемерным трусам, все же не желал жертвовать собственной жизнью ради сохранения высоких идеалов чести и морали.

Сейчас, в случае попыток сопротивления он опять-таки молниеносно подпишет себе смертный приговор, а выполнив волю древней вампирши, по крайней мере, получит шанс на приемлемую жизнь, что в нынешних условиях было не такой уж и малой наградой.

— Но как я могу уйти сейчас?! Ты знаешь, что нам назначено свидание, которое мы просто не можем пропустить! — клокоча от гнева, который он был уже не в состоянии контролировать, прорычал Виктор.

— О, не беспокойся на этот счет, я объясню причину твоего отсутствия. Поверь, лучшим решением для тебя будет решение не показываться на глаза после такого горького фиаско!

В этот момент Виктор был вынужден признать, что в словах Мирабеллы была крупица истины, и, несмотря на то, что он всей своей темной душой желал продолжить этот путь, чтобы иметь возможность прикоснуться к древней легенде, здравый смысл твердил ему о том, что сейчас стоило отступить и запастись терпением.

— Что ж, пускай будет по-твоему, — прохрипел он, поминая про себя все силы преисподней, которые не дали ему достаточной мудрости, чтобы суметь обойти эти тщеславные ловушки.

— Отлично! Извести меня, когда найдешь их!

— Но разве Вы успеете подоспеть в срок?

— Ты забываешь о том, что путь, который проходят лошади за день, Древние способны преодолеть за считанные минуты. Прощай! — прошипела она, слезая со своего жеребца, который, почувствовав свободу от смертельной хватки древнего исчадия ада, тут же рванулся в сторону, скрываясь в непроглядном мраке. В ту же секунду Мирабелла обратилась в крылатую гарпию, взмывая в укутанную тяжелыми свинцовыми облаками высь.

— Что ж, некоторые сделки скрепляются чернилами, а некоторые кровью, а подписать договор с Древними – равносильно договору с Дьяволом — перед вратами преисподней уже не повернуть назад! — проводив вампиршу взглядом, с ироничной усмешкой проговорил Виктор, поворачивая своего коня. — Очевидно, тщеславие – мой самый любимый из смертных грехов!

Про себя вознося молитвы зимней ночи, которая большую половину суток окутывала землю темным покрывалом, он хлестанул по крупу своего жеребца, который понес его по извилистой тропе к руинам древнего замка. Слова Крэйвена, переданные гонцом, до сих пор жгли его душу каленым железом. Селин заняла в его потухшей душе место дочери Сони, которую он, следуя кодексу их клана, приговорил к смерти, но, получается, что все в мире идет по кругу, и вампир опять вернулся к исходной точке, где его воспитанница предала его, чтобы даровать свободу оборотню. Эти мысли никак не укладывались в его сознании, хотя железная воля и стальная рука уже расчертили свой приговор.

========== Дневник Элены ==========