Проклятые вечностью (СИ)

– Потому что ни один проклятый, посмевший переступить порог Ониксового замка, не сможет вернуться обратно. Ни вампир, ни оборотень! Это под силу лишь человеку.

– Ты знал об этом с самого начала? – вознегодовала Анна.

– Догадывался, а коснувшись камня, убедился окончательно! – пояснил Дракула. – Стены имеют не только уши, они еще могут говорить, только вот их голос способны услышать единицы. Неужели вы не почувствовали, как эти стены манят вас?

– Да! – в один голос ответила троица.

– Он манит вас до сих пор, я читаю это в ваших глазах, в ваших душах. А вот наш полу волк стал невозмутим. Эти стены больше не обладают властью над ним. Скажем так: мой поступок – это выстрел с закрытыми глазами, попавший прямиком в цель.

– Но почему не сказал об этом сразу?

– Зачем? Мы бы потратили драгоценное время на споры о неподтвержденных слухах, чтобы, в конечном счете, сделать то, что мы сделали. Могли бы и сами догадаться! Почему, по-вашему, это место считается адом бессмертных? Впрочем, если вы передумали, мы можем попытаться вернуться в наш мир.

– Нет, – злобно прошипел охотник, прижимая к груди ладонь. Теперь, когда кровь оборотня не обжигала его вены, холод стал еще мучительней. Он был готов сделать что угодно, чтобы прекратить это мучение, даже переступить порог ада в одиночестве. – Я сделаю это!

– Пообещай… пообещай, что ты вернешься? – прижавшись к нему, проговорила Селин. Ван Хелсинг поднял ее подбородок, заглядывая в голубые глаза. Этими глазами на него когда-то смотрела Изабелла, в них читалась та же невысказанная мольба, вырывавшаяся из самых сокровенных уголков ее души.

Память услужливо перенесла его на столетия назад, показывая их последнюю встречу. Теперь он понимал, что Изабелла интуитивно чувствовала опасность, исходившую от него, возможно даже догадывалась о разговоре с Валерием и бремени, которое тот взвалил на плечи охотника, но будучи пленницей собственного отца, она не смогла предупредить возлюбленного, а потому молила его палача прислушаться к голосу ее души. Но ревность и злоба превратили посланника Бога в слепца, направив по пагубному пути. Одна ошибка повлекла за собой другую и так по цепочке, закружив его в урагане человеческих страстей. Теперь он это понимал. Прижавшись губами к губам Селин, Гэбриэл, затаив дыхание, прислушался к собственному сердцу. В одночасье мысли спутались, остались только ощущения.

– Не хотелось бы вас прерывать, – слукавил вампир, – но время не терпит. Ступай!

Ван Хелсинг нехотя оторвался от губ Селин, взглянув на Дракулу испытующим взглядом, а потом спокойно произнес:

– Я должен еще что-то знать?

– Да, – отозвался граф. – Не верь своим глазам!

– Очень поучительно! – презрительно фыркнул охотник. – Признаться, я ожидал от тебя более четкой инструкции, раз уж ты не желаешь составить мне компанию.

– Я не имею не малейшего представления о том, с чем ты столкнёшься, – покачал головой Владислав. – Доверяй своим инстинктам, не поддавайся соблазнам, не теряй ощущение реальности. И главное, помни, что там обитают лишь бестелесные души. Они могут создавать видения, но едва ли смогут навредить. Остерегайся не обитатель ада, а самой преисподней, ну и конечно охранников ее стерегущих.

– Если я найду ятаган, как я узнаю, что он настоящий?

– Прислушайся к нему, как к собственному мечу, он должен будет тебе ответить! Но помни, это черная магия!

– И к вопросу о насущном, – произнес охотник, – если каким-то чудом у меня получится достать ятаган и вернуться обратно, как мы выберемся из этой ледяной пустоши? Как я понял, портал был односторонним.

– Из ада есть только один путь – через чистилище! Нужно будет только его отыскать.

От одного упоминания об этой обители ожидающих высшего суда, у Анны по спине забегали сотни мурашек. Сейчас даже ад был ей желанней. Только не туда, не сейчас! К этому ее сердце не было готово.

– Если со мной что-то случится, я не смогу вас предупредить. Через сутки уходите.

– Здесь совсем иная природа времени, как ты заметил. Мы будем ждать столько, сколько получится.

Ван Хелсинг лишь кивнул ему в ответ, бросив прощальный взгляд на своих товарищей. Но как бы он не хотел оттянуть момент прощания, рано или поздно ему все равно придется переступить порог адской бездны.

– In nomine Patris, et Filii et Spiritus Sancti. Amen*, – осеняя себя крестом, проговорил охотник, ступая туда, куда еще никогда не ступала нога человека. Подумать только, у вампиров тоже был свой персональный ад. Хотя, если вдуматься, ад был у каждого свой, ибо он начинал терзать людей еще при жизни, собственно, с ним так и случилось, а потому сейчас преисподняя не пугала охотника.

Пройдя сквозь невидимую дверь, Гэбриэл очутился в небольшой мрачной пещере, не глубже десяти футов, разветвлявшейся в разные стороны. Судя по гулявшему в ней сквозняку, она была лишь маленьким звеном в цепи подземных катакомб, а ему предстояло подняться на самую вершину.