Проклятые Земли (СИ)

Внутри оказалось много меди, пара десятков серебрушек и три золотых кругляша, несколько дорогих вещичек — явно снятых с собратьев пленницы. Красивый кинжал, несколько колец и ожерелий — при внимательном осмотре одно оказалось оберегом от слабой магии смерти. И бабские тряпки — это уж точно сняты со спасенной.

— По-человечески не говоришь, что ли? — обернувшись, заметил, с каким вожделением смотрит на свои вещи. — Не переживай, не трону, Альисьяра, — суть вещей, наконец, пришла на помощь, окрестив девушку жрицей второго ранга.

Жрица, усмехнулся я. Жаль, длинноухой Лаиссы, эльфийской покровительницы лекарей и книгочеев, а не любви. Впрочем, вожак мародеров, судя по всему, собственноручно исправлял это упущение.

— Как ты узнал мое имя, человек? — прошептала она, закрывая некрупную грудь грязными руками.

— И как только не замерзла насмерть, тут же мороз какой? — заметив напряженные от холода соски, пробормотал я. — Да не бойся, солдат ребенка не обидит, — швырнул ей всю кипу одежды, что нашлась в сундуке. — Разбирай тряпки.

Пока ушастая натягивала штаны, сапоги и явно мужскую тунику, я спрятал драгоценности и кинжал в сумку. Нечего добру пропадать. Оберег — на шею, рядом с крестом. Побрякушка в виде шнурка с тремя волчьими когтями брякнула, но тут же затихла, прижатая одеждой.

— Как ты вообще тут оказалась, Альисьяра?

— Отец отправил меня на юг, в землях людей стало слишком опасно — полно нежити, — пробормотала она, напряженно следя за мной. — Ты меня отпустишь?

— Конечно, — кивнул в ответ. — А что ты делала на севере вообще? Я думал, эльфы только на западе живут.

— Мой отец — глава рода! — гордо вскинула тонкий подбородок та.

— Дипломатическая поездка? — фыркнул, кривя губы в усмешке. — На кой ляд тогда дочку взял? Север — это не увеселительная прогулка, чтобы таскать с собой маленькую девчонку.

— Я не девчонка!

— Теперь-то конечно, — хохотнул я. — Ладно, Лиса… Я буду звать тебя Лиса, имя у тебя какое-то заковыристое…

Она скривилась от негодования, но спорить не стала. Как-никак, на шее все еще ошейник, я ее единственный шанс на свободу.

— Ладно, извини, — вскинул ладони. — Сейчас помогу освободиться, постарайся не дергаться.

Подобравшись ближе — из-за небольшой величины шатра пришлось ползти на коленках, осторожно осмотрел оковы. Интересно, а как вожак здесь передвигался — у него вон, какой рост, хоть самим потолок подпирай.

Ощупывая металл по кругу, нашел крохотный замочек. Явно тоже благополучно украден у какого-то богача — не будь Лиса эльфийкой, шея не пролезла бы. Наверное, когда-то на этом поводке выгуливала свою собачку дочка зажиточного купца или аристократка.

— Ладно, мечом рубить я не стану, сейчас вернусь, — и поспешно покинул шатер, от близости с юным телом становилось душно.

Вобрав в легкие холодного зимнего воздуха, повел глазами вокруг. В принципе, уже можно не торопиться в Хелмгард — совсем скоро потемнеет. Ночевать на дороге в Проклятых Землях, когда со всех сторон может полезть нежить — сомнительное удовольствие. А здесь — и котелок, и палатка.

Осмотрев вожака, нашел связку ключей. Почесав пальцем заросший подбородок, оттащил тела и головы в чащу. Если зверье еще живо, пусть обгладывает трупы подальше от места ночевки.

Вернувшись, заставил Лису вспрыгнуть на месте — девчонка погрузилась в прострацию, видимо, решив, что я утопал дальше по своим делам.

Черт, а я ведь и правда мог ее здесь бросить. Я не герой, мне дама в беде — лишняя опасность и нервы. С другой стороны — жрица умеет лечить, а мне такое очень даже может пригодиться. Другой вопрос — куда ее девать? Не пойдет же она за мной из благодарности.

Эльфы хоть и страдают гордостью, совать в голову петлю за спасителя не станут. Скорее, откупятся золотом или незначительной услугой и — проваливай с глаз долой, жалкий смертный. Хорошо еще, если сможешь ноги унести. Та самая гордыня не позволит мозолить глаза свидетелю позора. А как не крути — вряд ли несколько ночей в объятиях варвара — повод для гордости.

Поворачивая варианты разговора так и сяк, сунул ключ в замок и расстегнул ошейник. Лиса тут же схватилась за тонкую шею, растирая длинными пальцами кожу.

— След сойдет через пару дней, — сообщил я, отстраняясь.

— И что ты теперь будешь делать? — не переставая работать пальцами, эльфийка заглянула мне в глаза.

— Переночую здесь, потом — дальше в Хелмгард, — равнодушно пожал плечами.

— А я? — раскрыла рот и захлопала пышными ресницами жертва мародеров.

Снова пожав плечами, бросил оставшуюся часть одежды на пол. К счастью, здесь имелась достаточно здоровая медвежья шкура — очевидно, вожак ей и прикрывался на ночь. Бросив сумку в качестве подушки, набросил одеяло сверху.

— Ты разве не поможешь мне добраться до отца? — дрожащим голосом спросила длинноухая.

— Если он не в Хелмгарде — нам не по пути, уж извини.

— Но… — она осеклась. — Ты похож на наемника, а мой отец — очень богат, он заплатит тебе.