Проклятый

– Я хотел убить его, если подойдет, а потом убить себя. Но он сказал… сказал, что хочет помочь. Что заклятие хранится в золотых слитках, что их надо собрать и переплавить, чтобы оно не распространилось дальше. Что я, если хочу, могу помочь нему. И я… Ваше величество, ваша святость, я знал, что нельзя верить колдуну. Но он говорил правду. И я сделал, как он сказал. Помог ему. Простите меня, ваша святость.

– Что дальше? – не отрывая взгляда от императора, спросил Верховный жрец.

– Мы расплавили золото. Кузнец делал все, что говорил колдун, хоть и не приходил в себя. И я видел, как исчезло марево, когда золото расплавилось и из него вышло… то, что колдун назвал Силой.

– А люди?

– Люди остались такими же. Он сказал, что не может их расколдовать, что их слишком много. Что им со временем станет лучше, раз заклятие снято. Что это нашествие, и оно только началось. Что он постарается остановить других, но нам не следует ждать его успеха. Что я должен как можно быстрей ехать в столицу и рассказать все лично императору. И я подчинился. Ваша святость, я…

– Ты все сделал правильно, – успокоил его Верховный жрец. – Этот человек, колдун. Он назвал свое имя?

– Да, ваша святость.

– Карий?

– Да.

Губы Эриана дрогнули. Верховный жрец заметил и с затаенным вздохом отвел взгляд.

– Это все?

– Все, ваша святость. Я ехал кратчайшей дорогой, останавливаясь только на почтовых станциях, сменить лошадей. Если позволите, ваше величество, ваша святость, я хотел бы вернуться как можно скорее. Кто-то должен заботиться о них, пока… если еще не поздно.

– Я сегодня же отправлю туда людей, – пообещал император. – Но ты, Атуан, останешься здесь. Твоя способность… Если ты не один такой… Может быть, в этом наша надежда. Ты знаешь, почему устоял перед колдовством?

– На этот вопрос я мог бы ответить лучше, ваше величество, – негромко произнес Верховный жрец.

– Хорошо. Гремон!

Слуга, постаревший, но все такой же подтянутый, возник на пороге.

– Позаботься об этом человеке, – сказал император.

Выходя, Атуан вынужден был опереться на плечо Гремона, чтобы не упасть. Дверь за ними закрылась.

Еще недавно Верховный жрец заговорил бы первым. Сегодня он ждал, склонив голову, когда император позволит ему раскрыть рот. Но, странное дело, покорность жреца больше не доставляла удовольствия императору.

– Не молчите, ваша святость, – вздохнул Эриан, опускаясь на стул. – И садитесь уже.

Тот поклонился, но остался стоять. Спросил негромко:

– Ваше величество, вы верите его рассказу?

– Верю. Его рассказ полностью совпадает с тем, – Эриан поднял голову, чтобы видеть лицо жреца, – о чем предупреждал меня Карий.

Верховный жрец кивнул без удивления.

– Значит, никакого хождения сквозь стены, ваше величество?

– Никакого. Думаю, ваша святость, нам пришло время поговорить начистоту.

– Я в вашей власти, мой император.

– Да, – согласился Эриан. – Но теперь это значит не то же, что вчера. Я знаю об истинных обстоятельствах смерти моего отца. Знаю давно, с самого первого дня. Положение, которое вы заняли, пока я был слаб и растерян, страх, который испытывают перед вами мои подданные, который испытывал поначалу я сам – все это не давало мне возможности обвинить вас.

Жрец был бледен, но спокоен.

– Позволите ли вы мне объясниться, ваше величество?

– Подождите. Спектакль, который вы разыграли на площади, сработал против вас, как я и надеялся. Народ усомнился в вас, а я укрепил его сомнения. Дальнейшее вам известно. Кроме того, что я послал отряд с приказом доставить в столицу герцогиню Тосскую. Я намеревался вырвать у нее признание, применив, если надо, пытки. Затем – казнить вас, как изменника и убийцу императора. А теперь говорите.

Жрец, бледный, как полотно, склонил голову.

– Я не стану отпираться, ваше величество, теперь это бессмысленно. То, что я делал, я делал ради блага Империи – так, как я понимал его. Нынешние события показали, что я ошибался.

– Продолжайте.

– Ваше величество, жрецы обладают некоторыми умениями, недоступными остальным. Это знания, доставшиеся нам со времен уничтожения колдунов. Мы сохраняем их. И тщательно оберегаем от посторонних.

– Вы говорите о колдовстве?

Жрец покачал головой.

– Нет. Не так. Мы не применяем колдовство, это запрещено. Мы изучаем его, как вы, ваше величество, стали бы изучать стратегию и тактику врага в случае войны. Мы учимся его распознавать и бороться с ним, потому что знаем: сколько не вырывай проклятие, придет день, и оно прорастет снова. Мы, служители Бога, поставлены на страже Империи в ожидании этого дня.

– И он пришел.