Проклятый Дар

Обжигающие руки на моей спине, легкие укусы и мучительно нежные движения языка. Где, демоны его задери, Дар учился так целоваться? И как избавиться от желания продлить этот миг, как можно дальше? Мне сейчас все равно, даже если за этим поцелуем снова последуют боль. Дар — это всегда качели и разбитое стекло, на котором стоишь босиком.

Но я сильная и я не позволю собой играть.

— Ты охренел? — спрашиваю я, отпрыгнув, только так могу разорвать дурманящий голову поцелуй.

— Похоже… — хрипло шепчет Дар. Его грудь вздымается, а взгляд такой шальной, что меня ведет. Но парень даже не делает попытки меня удержать. Стоит, опустив руки, и не двигается с места.

— Как ты можешь вообще ко мне приближаться после того, что ты наговорил ночью?

— А что я такого сказал? — замечает он, мигом мрачнея, а меня захватывает волна возмущения.

— То есть в твоем понимание нормально заявить, что мне без разницы кого целовать тебя или Кита?..

— Ты целовалась со мной, потом ты целовалась с ним… — Парень пожимает плечами, но его взгляд меняется. В нем ни следа страсти, только отчаяние, злость и боль. — Многим все равно… хотя прости, нет. Это раньше была все равно. Сейчас, он более предпочтительный вариант.

— Идиот… — выплевываю я.

— Мне так часто об этом говорят, что я сам уже верю…

— Кит целовал меня сам! — Не знаю, почему я вообще оправдываюсь перед этим больным на голову. — Я тут ни при чем.

— Я открою тебе страшную тайну Каро. — Дар снова оказывается напротив меня и буравит злым и жадным взглядом, от которого губы колет, как иголками. — Я тоже тебя целовал сам. Всегда. Меня ты тоже не целовала Каро… так что в чем разница? И в чем я неправ?

Замираю, переваривая эту претензию и понимаю, что все именно так. Все поцелуи исходили от дара, и все были наказанием. Он от меня ждет того же?

— Ты хочешь, чтобы я поцеловала тебя? Так как целуешь меня ты? — задыхаясь от возмущения, с вызовом спрашиваю я. Дар молчит, только нахально смотри на мои губы. Между нами искрит. Пульс грохочет. У меня даже руки немного дрожат, то ли от возмущения, то ли от возбуждения. Впервые такое, что непонятно, чего сильнее хочется сделать с человеком поцеловать или убить. Определенно поцеловать безопаснее. Наверное. Марать руки кровью не хочется.

— Как же ты меня бесишь! — выдыхаю я, рассматривая четкую линию подбородка и напряженные скулы.

— Ты меня тоже, — шипит сквозь зубы он.

— Эти поцелуи… они ничего не значат.

Кому я это говорю? Себе или ему?

— Согласен. — Дар закусывает нижнюю губу, и я рычу, потому что это движение настолько пошлое, что меня окатывает жар, который зарождается внизу живота. Он издевается, да?

— Ты мне не нужен, Дар, — говорю я уверенно и подхожу вплотную. Моя грудь прикасается к его и тонкая ткань футболки, которая сейчас превратилась в топик, так как валяется в доме шэха года три не помеха. Соски напряглись и меня словно прошибают искорки магии. Я редко чувствую других людей, но сейчас невольно ловлю эмоции Дара, которые так сильно похожи на мои — страсть и злость. Какое-то болезненное чувство, которому нельзя противиться.

Его кожа обжигает. Дыхание сбивается. И физическая потребность его поцеловать становится нестерпимой. Зачем мне это? Чтобы доказать… вопрос чего? «То, что он мне не нужен», — я нахожу оправдание своему порыву, и, привстав на цыпочки, ловлю губами его губы, шепнув напоследок.

— Это ровным счетом ничего не значит.

— Знаю, — хрипло выдыхает он мне в губы и сжимается меня в объятиях.

Не понимаю, что я творю. Это какой-то бред. У меня словно одномоментно напрочь отказали все тормоза и рухнули внутренние блоки. И, судя, по сбивающемуся дыханию Дара, не у меня одной. Болезненное наваждение и пульс в ушах.

Дар подхватывает меня под ягодицы и рывком усаживает на столешницу. Чашка с кофе испуганно дребезжит, но чудом не падает. Уже немного остывший напиток разливается по столешнице, но нам нет до этого никакого дела. Ни до чего нет дела. И ни до кого. На секунду разрываем поцелуй. Смотрим друг на друга ошалевшими взглядами, тяжело дышим. Наши губы подрагивают едва касаясь. Проверяем друг друга на прочность. Не хочу сдаваться первой, хоть и заварила эту кашу, но какая к демонам гордость, когда от тут. С обжигающим взглядом, шальной улыбкой и совершенным телом. Меня тянет от предвкушения получить его целиком. Невозможно больше терпеть. Сталкиваемся как два айсберга и разваливаемся на кусочки, столкнувшись языками.

Дар вклинивается у меня между ног. Гулко стукнув, мое сердце ускоряется. Рука Дара на затылке фиксирует мою голову, и наглые губы целуют так жадно и дерзко, что я моментально забываю о том, что этот поцелуй я инициировала сама. Это уже неважно, как и неважна цель. Забываю, что я просто хотела наказать наглого мажора, который решил, будто ему можно играть со мной в кошки-мышки. Ему, похоже и, правда, можно. Я сама теряю крышу от этой игры. От его поцелуев-укусов, от языка, который настолько наглый и требовательный, что лишает воли.