Проклятый дар

– Почему палуба грязная, Бернар? Ее надо было надраить еще до третьих склянок!

Дружелюбные и услужливые мальчишки полюбились матросам, хотя многие из них недоумевали, зачем нужны на корабле два юнги. Однако судно было велико, и работы хватало всем.

Боцман Анри Монро, француз по происхождению, благоволил своим юным соотечественникам больше других. Вечером первого дня он подробно перечислил все, что они должны будут сделать до конца недели.

– Мы начнем завтра утром и справимся за пару дней, сеньор, – самонадеянно заявила Бланка.

Опытный боцман расхохотался и показал на горизонт:

– Видишь эту тучу? Завтра вы встать не сможете, уж поверьте моему слову.

Анри Монро не солгал. Ночью налетел ветер и началась качка. Бывалым матросам она была нипочем, но Франсуа и Бланке казалось, что они умирают. Гамаки раскачивались из стороны в сторону, палуба ходуном ходила под ногами, и ребята чувствовали себя просто отвратительно. Их тошнило, ужасно болела голова. Бланка посмотрела на брата и тихо прошептала:

– Все будет хорошо. Говорят, морская болезнь быстро проходит. Мы выдержим.

Она оказалась права. На следующий день волнение на море улеглось, выглянувшее солнце купалось в воде, сверкая тысячами отблесков. Брат с сестрой снова бегали по судну, выполняя приказы, обоим казалось, что теперь они настоящие морские волки, пережившие страшную бурю.

По вечерам, закончив все дела, Бланка с Франсуа бежали к боцману, который взялся учить их навигации и корабельному делу.

– Ежели хотите стать настоящими моряками, – важно говорил он, – без науки вам не обойтись.

Юнги жадно впитывали все, чему их учили, и Анри Монро был ими очень доволен. Особенно удивился он, когда увидел, как ловко Франсуа лазает по вантам и реям: сказывался опыт, полученный в шапито. «Разрази меня гром, – думал он частенько, – если когда-нибудь этот мальчишка не станет капитаном».

Когда боцман видел, что юнги чересчур устали, чтобы учиться, он потчевал их морскими легендами.

– Жил некогда в Испании один монах, – вполголоса говорил он, – был он тихим и богобоязненным, соблюдал заповеди Господни и свято чтил все посты. Но… только днем. Когда же солнце садилось и на землю опускалась ночная тьма, дьявол вселялся в нашего монаха. Становился он распутным и нечестивым, посещал ведьминские шабаши и тех самых бесстыжих девиц, от которых мужчине лучше держаться подальше. Прознали об этом люди и, как водится, донесли Священной инквизиции. Схватили его дознаватели, привели на суд церковный. Монах наш клянется и божится, что ни в чем таком не виновен. И такое у него при этом лицо, что не поверить невозможно. Собрались было инквизиторы его отпустить, но в это время зашло солнце и стало темнеть. Поднял монах голову, распрямил плечи, глянул на судей – а глазами его смотрит сам дьявол. Завопил он нечеловеческим голосом, раскидал-разбросал всех да и ушел. Очухались от страха дознаватели да наутро снова пошли к монаху. Поняли они, что он только ночью страшен, и решили его до заката истребить. Но поскольку очистительный костер тогда еще не использовали, то просто связали нечестивца и бросили в море. Много лет прошло, и стало по ночам в море появляться чудище, которое прозвали морским монахом. Было оно как рыба, но с человеческими плечами и головой, и голова у него пострижена, как у настоящего монаха. Как увидит чудище корабль, так выпрыгивает из воды и так, и эдак, коленца разные выделывает. Матросы на палубе смеются, а морской монах все веселее и веселее трюки показывает, да сам при этом все ближе и ближе подбирается. И как оказывается совсем рядом с кораблем, так хватает одного с палубы и уносит его на дно, да и там пожирает.

Франсуа с Бланкой переглядывались, чувствуя, как испуганно и сладко замирает душа.

* * *

На тридцатый день плавания «Звезда морей» вошла в порт Танжер. Франсуа и Бланка завороженно смотрели на приближающийся берег. Город был под властью португальцев лишь последние полвека, и жили тут в основном мавры, а не европейцы. Все здесь было по-другому: другие люди, другие одежды, другие дома, другие улицы.

Долго заглядываться на город юнгам не пришлось, для них сразу же нашлась тысяча поручений. Весь день помогали они разгружать тюки с тканями и мешки с зерном, привезенные генуэзской каравеллой на продажу. Закончив поздно вечером, они устало повалились в гамаки. На следующий день капитан Комьянис, выдав каждому по паре дукатов, отпустил их на выходной, поэтому утром, с первыми лучами солнца, они вскочили и поспешили на берег вместе с другими матросами «Звезды морей». И если остальные разбрелись по тавернам в поисках выпивки и развлечений, то Франсуа и Бланка отправились смотреть столь необычный для них город.

* * *