Проклятый граф

– Он сумасшедший… – прошептала, наконец, девушка, потрясенно качая головой. Иначе сказать было бы нельзя – поведение молодого де Нормонда явно не входило в каноны нормальности и скорее подходило пациенту дома умалишенных.

Ричард чуть заметно пожал здоровым плечом. Относить мальчишку к категории безумцев или нет, ему сейчас было решительно неважно, – интуиция, натренированная годами опыта, подсказывала, что как бы не восторгался Людовик близким общением с «кошечкой», а долго его восторг длиться не может, сменившись чем-то другим, чем-то куда как более опасным для пантеры.

Как показала практика, интуиция не ошиблась.

Луи, не прекращая жизнерадостно хохотать, раскинул руки в стороны и, проведя одной из них по земле, внезапно выхватил из травы ту самую дубинку, что некоторое время назад так покалечила Владислава. Последний, заметив грозное, смертельно опасное в руках этого юноши оружие, невольно дернулся. В какой-то момент ему вдруг почудилось, что сучковатая ветка сейчас снова полетит в него.

Дэйв же, между тем, определенно не придавал действиям потенциальной жертвы никакого внимания. Палка в его руках, с точки зрения хранителя памяти, не представляла никакой опасности и уж точно не смогла бы пробить толстую черную шкуру. Стремясь продемонстрировать обидчику хозяина весь ужас ожидающей его участи, пантера негромко зарычала и демонстративно медленно приоткрыла страшную пасть.

– Дэйв!

Голоса Татьяны и Ричарда прозвучали, как один. Оборотень, хоть и не бывший свидетелем начала стычки между Цепешем и молодым магом, не видевший последнего с этим самым оружием в руках, тем не менее, догадывался, что ждать чего-то хорошего от него не стоит, а зная о его силе не понаслышке, тем более не сомневался в этом.

Пантера же, обычно слушающая хозяина, сейчас, ввиду экстренной для того ситуации, проявляла несвойственное ей упрямство, совершенно не планируя отступать.

Луи, видя, что предупреждениям придавливающий его к земле зверь не внемлет, нехорошо ухмыльнулся. Смех его оборвался, также быстро и внезапно, как и начался, а по губам расплылась улыбка, исполненная удовольствия бывалого садиста.

Удар, нанесенный по стоящим у него на груди лапам Дэйва, оказался до такой степени стремителен, так мгновенен и силен, что никто из сторонних наблюдателей даже не успел его заметить.

Пантера взвизгнула и кубарем слетела на землю. Татьяна, охнув, в шоке прижала ладонь ко рту, чувствуя, как болезненно сжимается сердце – ей показалось, что у пантеры перебита лапа, а к травмам, наносимым животным, пусть даже и не в полном смысле этого слова относящимся к животному миру, она всегда была особенно чувствительна.

И все-таки, сдаваться хранитель памяти не планировал. Упертый не менее своего хозяина, готовый защищать его до последней капли крови, до тех пор, пока теплиться в сознании жизнь, он с некоторым трудом поднялся и, поджав правую лапу, оскалился в сторону неприятеля.

Тот же, уже успевший изменить положение, абсолютно не замечая столь явной угрозы, сидел на земле, непринужденно скрестив ноги и лениво вертел в руках опасную дубинку.

Заметив, что пантера опять как будто бы планирует напасть, Людовик упер палку в землю и улыбнулся.

– Кис-кис-кис, – ласково позвал он. Улыбка его, мгновение назад кажущаяся мягкой, вдруг стала страшной. Девушка, видя это, закусила губу, внезапно с ужасающей четкостью осознавая, что этой самой улыбкой молодой маг, вполне вероятно, подписывает своему противнику смертный приговор. Луи Филипп де Нормонд не любил казаться побежденным.

– Дэйв! – Ричард, для которого последний факт не являлся тайной, а улыбка на губах противного мальчишки была очень хорошо видна и понятна, оттолкнулся рукой от земли, рывком поднимаясь на ноги, – Хватит! – его шатнуло, однако, оборотень не обратил на это внимания. Защищать своего друга, многие годы являвшегося единственным, кто был рядом с ним, он тоже был готов до последнего вздоха.

– А что такое? – невинно удивился Людовик, переведя взгляд с растерянно замершей пантеры на ее хозяина, – Неужели тебе жаль позволить мне капельку поиграть с кошечкой? Ведь не съем же я ее в самом деле, я же очень люблю таких зверюшек… – глаза его при последних словах злорадно сверкнули. Чувствовалось, что причинение вреда Дэйву в глазах молодого мага это еще и месть Лэрду, осмелившемуся подправить его красивый и изящный носик.

– Оно и видно! – Татьяна, не выдержавшая муки бездействием в подобной ситуации, ярая защитница животных по своей природе, раздраженно вскочила на ноги, – Не смей трогать Дэйва, ты!..

– Так-так-так… – Людовик, кажется, только сейчас осознавший, насколько близко он находится к той, что представляет большой интерес для дядюшки, заинтересованно улыбнулся и, обращая все внимание на Татьяну, медленно поднялся на ноги, – Кто же это у нас тут осмелился подать голос? Ты сильно рискуешь, вызывая огонь на себя, девочка. Ведь меня твои безделушки за врага, надеюсь, примут?