Проклятый король

Гальф содрогнулся, вспомнив ужасную сцену в Парадном зале, но не мог отрицать правдивости слов Оссилиуса. Лиммони говорила ему почти то же самое.

– Если бы не вы, меня бы здесь не было. Уж это я знаю точно. Я рад, что вы мой друг, Оссилиус.

– Как и я рад, что вы мой король!

Звуки сражения опять стали ближе. Легионеры, проследовавшие мимо них несколькими минутами ранее, отступали перед новой волной живых мертвецов. Посреди наводящих ужас воинов с горящими глазами возвышалась фигура короля Брутана – узнать его было нетрудно.

– Один враг сбежал, но есть еще! – закричал восставший из мертвых король отвратительным скрипящим голосом. – Где Нинус? Сфера небесная была слишком хороша для тебя! Мне следовало убить тебя, когда у меня была такая возможность!

Брутан направился к кучке легионеров рядом с башней. Когда он приблизился, размахивая мечом, который он отобрал у одного из своей когорты живых мертвецов, солдаты отступили. А за ними оказался никто иной, как сам Нинус. Он жался к каменной кладке.

– Не подходи! – кричал он через золотую маску. – Помогите мне. Кто-нибудь, помогите мне!

Но никто не пришел ему на помощь. Гальф печально наблюдал, как солдаты Нинуса разбегались в разные стороны. Верность поддерживалась в них жестокостью и силой. Сейчас, перед лицом смерти, их собственные жизни стали для них ценнее, чем жизнь их короля.

Гальф не мог оторвать глаз от маски и от золотой короны над ней. Что случилось с тощим любителем чтения, с которым он подружился в Черной камере?

От него ничего не осталось. Он стал чудовищем.

– Защищайте его! – Голос принадлежал вдовствующей королеве Магритт. – Защищайте моего сына! Защищайте своего короля!

Гальф видел ее – или думал, что видит, как она плывет в своем белом платье в стороне от поля битвы, точно привидение. Ее голос приносило и уносило с ветром. В отличие от солдат, она хотела, чтобы ее сын остался в живых.

Но не настолько, чтобы рисковать собственной жизнью.

– Я должен ему помочь, – сказал Гальф.

– Нет! – тут же отозвался Оссилиус. – Он сам навлек на себя беду!

– Для меня это не важно. Не смогу спокойно смотреть, как он гибнет.

– Ты ему не поможешь!

– Я сделаюсь невидимым. Они меня не увидят. Оттолкнув удерживавшую его руку Оссилиуса, Гальф помчался через поле боя. Железные оковы волочились по земле, замедляя его движение и натирая его кровоточащие лодыжки, но было кое-что важнее боли.

Пока он бежал, он старался вызвать у себя те самые странные ощущения сухости и жжения. Но ничего не получилось. Он попытался снова.

«Сделайте меня невидимым! – думал он, отчаянно взывая к неведомым силам, которые даровали ему невероятные способности. – Что толку в магии, если я не могу ею воспользоваться?»

Но фокус по-прежнему не удавался. Сколько бы он ни старался, его тело оставалось абсолютно видимым.

Пара восставших из мертвых воинов вышла, пошатываясь, из-за низкой стены. Останавливаться было слишком поздно, поэтому Гальф подпрыгнул вверх. Сделав сальто над их головами, он перевернулся ногами вниз – как раз вовремя, чтобы благополучно приземлиться.

Хорошо, что мои трюки еще хоть на что-то годятся.

Впереди шеренга легионеров скрыла Нинуса от его взора. Прорвавшись сквозь них, он выскочил на арену, которая образовалась у подножия башни. С одной стороны стояли солдаты из Идиллиама, с другой стороны стояли живые мертвецы, каким-то образом понимавшие, что их король хочет, чтобы они остались пока в стороне.

Нинус прижался к стене башни, распластав бледные руки по серым камням. Золотая маска, курьезное сочетание красоты и ужаса, бесстрастно взирала на надвигавшийся кошмар.

С балкона на самой верхушке каменной лестницы, которая вилась по внешней стороне башни, смотрела вниз вдовствующая королева Магритт. Ее лицо тоже превратилось в маску.

Маску страдания.

Шаг за шагом король Брутан надвигался на своего хныкавшего сына. Рваные сапоги поднимали за собой пыль. Широкий меч был зажат в лишенной плоти руке. Горящие глаза отбрасывали красные отсветы пламени на стену башни.

Подойдя к Нинусу, Брутан остановился. Свободной рукой он взялся за маску. Голые кости громко стукнули по сверкающему золоту.

– Умри, – сказал он коротко и вонзил меч в грудь Нинуса.

Вверху на балконе закричала Магритт.

Вытащив свой меч, Брутан повернулся и направился назад к шеренгам живых мертвецов.

Нинус сполз по стене, оставляя красный кровавый след на камнях.

Гальф бросился к нему и зажал рукой рану на груди Нинуса. Другой рукой он снял маску с лица мальчика. Солнечный свет коснулся бледной кожи Нинуса, но на этот раз он не вздрогнул. В уголке его рта пузырилась кровь. Его широко открытые от страха глаза бегали из стороны в сторону.

– Все в порядке, – сказал Гальф, зная, что это не так. – С тобой все будет в порядке.

Нинус закашлялся, и на губах его показалась новая струйка крови.

– Слишком поздно… для меня, – выдохнул он.

– Не говори так, – сказал Гальф.