Проклятый король

– Мама, – оборвал ее Нинус. Его бледные глаза сияли. Он сжал кулаки, как маленький ребенок, готовый разбушеваться. – Ты собираешься со мной спорить?

Гальф увидел, как на лице вдовствующей королевы промелькнула тень страха. Затем она рассмеялась.

– Конечно, нет. Король всегда прав.

– Да, – согласился Нинус, вновь успокоившись и оглядываясь на толпу. – О да, я прав!

«Даже его собственная мать теперь не отваживается ему перечить», – с содроганием подумал Гальф.

Он опять посмотрел на людей, бегущих через мост. По меньшей мере десять из них были уже на середине, большая часть тесно держалась не так далеко от них. Возможно, его страхи беспочвенны. Возможно, в конце концов у них все получится.

Нинус опустил руку.

Одно за другим четыре гигантских стенобитных орудия врезались в каменный пролет, угодив как раз в его самое слабое место – там, где конец моста сходился с массивным основанием скалы, на котором был построен город Идиллиам. Удар был таким оглушительным, что никакой другой звук не мог бы с ним сравниться. Ударная волна обрушилась на уши Гальфа и с силой ударила его в грудь, словно в барабан. Казалось, что глаза готовы были выскочить из орбит.

Испытывая одновременно ужас и странный восторг, он сошел с помоста, чтобы лучше видеть. Нинус подал знак, и тараны снова ударили по мосту. Молодой король ощерился в дьявольском оскале. Серая пыль поднялась вверх густым облаком, которое росло и пухло. Земля содрогнулась, точно просыпающийся великан. Ни одна буря никогда не производила столько шума.

Тараны опять принялись за дело. Почти посередине моста камень размером с дом откололся и упал в пропасть, вращаясь вокруг своей оси. С исказившимся от ужаса лицом в него вцепился тот самый крестьянин, что умолял Нинуса о пощаде.

Гальф беспомощно наблюдал, как несчастный разбился насмерть. Сколько еще людей погибнет сегодня?

На противоположной стороне моста внезапно началось движение. Белый конь с всадником на спине галопом вылетел из-за деревьев. В тот момент, когда новые каменные плиты начали падать в бездну, наездник пришпорил коня, направив его через узкий каменный пролет, расталкивая людей и направляясь прямо к королевской семье. Открыв рот от изумления, Гальф всматривался в длинные волосы и точеные черты отважного ездока.

– Лиммони!

Забыв об опасности, он прорвался через мечущуюся толпу и бегом взобрался по лестнице на мост. Рядом с таранами в воздухе стеной стояли песок и пыль. Мальчик закашлялся, не обращая внимания на тошнотворный страх, когда земля задрожала у него под ногами.

– Остановитесь! – закричал он, бросаясь на стенобитные орудия. – Вернись, Лиммони!

Но надежды, что она услышит Гальфа, не было, ведь он и сам себя не слышал.

Пыль забилась в глаза и ослепила его. Он продолжал бессмысленно бежать, не разбирая дороги и ни за что не желая останавливаться.

Тут мост ушел у него из-под ног. Падая вперед и цепляясь руками за камни, Гальф напрасно пытался найти опору на разваливающейся глыбе. Его колени ударились о твердую поверхность, и мальчик закувыркался в воздухе, не в силах сопротивляться. Что-то оцарапало ему руку, и он инстинктивно ухватился за какой-то обломок, резко прервав неминуемое падение. От резкого рывка правая рука выскочила из сустава. Обычно он легко справлялся с этим трюком, но внезапный удар пронзил его плечо мучительной болью.

Взвыв, Гальф повис на краю разрушенного моста. Ноги мальчика болтались над пропастью.

Вверху одно из огромных стенобитных орудий угрожающе наклонилось над бездной. Послышались вопли ужаса.

– Отпустите его! – прокричал кто-то. Таран сорвался, волоча за собой канаты, и мимо Гальфа пролетел вниз, где его поглотило облако пыли.

«Нет, – подумал мальчик, – я не свалюсь!»

Он подтянулся и, несмотря на боль, заставил суставы встать на место. Считай, что это представление! Будь акробатом, Гальф, работай для публики!

Вывернув ноги в сторону под углом, недоступным для обыкновенного человека, он нащупал стопой опору на раскачивающейся каменной плите. Медленно, преодолевая боль, он выкарабкался на безопасное место. Дрожа с головы до ног и неровно дыша, он побежал прочь с моста и не останавливался, пока не оказался на земле Идиллиама. Наконец он оглянулся. Вокруг царила разруха. Оставшиеся гигантские стенобитные орудия валялись на земле. Перед ними в середине моста разверзся огромный пролом.

Лиммони была далеко на уступе горы и стремительно скакала к пролому. Ни одна лошадь в мире не смогла бы его перепрыгнуть.

В пропасть летели люди, отчаянно молотя руками и ногами по воздуху. Теперь, когда грохот прекратился, отчетливо слышались их вопли.

Конь Лиммони достиг конца падающего уступа. Когда он взбрыкнул задними ногами, женщина встала в седле. Она бросила поводья, подняла обе руки высоко вверх, и из них вырвался ослепительный свет.