Проклятый маг 2: Хранитель Истока (СИ)

— Поди знай, что в голове у этого психа… — вслух сказал Нитлимион, а про себя подумал, что тут всё как раз предельно ясно — Иторон наверняка сейчас наблюдает за ними и слышит каждое произнесённое слово, желая получить любую полезную информацию.

— Что нам делать, дядя?

— Пока не знаю… Едва ли мы сумеем отсюда сбежать. Ты закована в цепи, которые блокируют твою силу, а я… я теперь простой смертный. Мне видится лишь один вариант, — Нитлимион сделал паузу, искренне надеясь на то, что Иторон сейчас и правда его слышит. — Мой кузен ничего не делает просто так. Если он ещё не убил нас, значит, планирует получить от этого какую-то выгоду. Нам нужно узнать, что он хочет.

Каких-либо действий от Иторона пришлось ждать несколько часов. И без того измученный Нитлимион, теперь чувствовал себя ещё хуже. Его смертное тело испытывалось сильную жажду и голод. На это тоже, скорее всего, был расчёт.

Оглушительно щёлкнул замок, и двери их камеры резко открылись. Хлынувший из коридора свет больно ударил по глазам, на какое-то время ослепив Нитлимиона. Он зажмурился и отвернулся, при этом слыша тяжёлые шаги.

В следующий миг чьи-то огромные ручищи подхватили его с пола и грубо поставили на ноги.

— Господин хочет тебя видеть! — гаркнул кто-то.

Нитлимион несколько раз моргнул и наконец, увидел перед собой какое-то очень уродливое существо, отдалённо напоминающее тролля. Только этот был поменьше размером — всего метра два с половиной ростом.

— А он не торопился, — усмехнулся Нитлимион.

Его тут же бесцеремонно потащили в коридор. Кира что-то крикнула им вслед, но её голос заглушил лязг закрываемой двери.

Да уж… такого унижения Нитлимион давно уже не испытывал. Его тянул за собой какой-то жалкий монстр, при этом, явно наслаждаясь моментом. Знал ли он, что имеет дело с бывшим богом или он радуется мучениям любого пленника? Ещё пару дней назад Нитлимиону было достаточно просто подумать, и жалкий тролль обратился бы в прах. Но сейчас он мог лишь беспомощно переставлять ноги, чтобы успевать за широкой поступью гиганта.

— Пришли, — объявил тролль, когда они остановились у очередной двери. — Господин ждёт.

Нитлимиона грубо втолкнули внутрь, и он лишь каким-то чудом сумел устоять на ногах.

— Здравствуй, брат! — бодро и почти что, дружелюбно поздоровался Иторон. Он сидел за большим дубовым столом в центре просторного кабинета с окном, за которым время от времени сменялись изображения самых разных миров. — Всё ли у тебя хорошо? Подобающие ли условия содержания? Ты — мой дорогой гость, и я хотел бы, чтобы ты ни в чём не нуждался…

Нитлимион изобразил на лице улыбку. Нет, он не доставит этому гаду удовольствие и не будет ни на что жаловаться.

— Всё прекрасно, спасибо. Ты очень добр.

Иторон усмехнулся.

— Ладно. Ни к чему это всё, не находишь? Я хотел с тобой поговорить. И сделаю это максимально прямо, — Иторон по-хозяйски расположился за столом. — Слушай, ты теперь смертный, но в твоей голове всё ещё хранится больше информации, чем во всех библиотеках Вселенной вместе взятых. Было бы очень обидно, если все эти знания, что ты собирал и копил тысячи лет, просто пропали, когда ты умрёшь от старости или болезни.

Нитлимион не шелохнулся. Он знал, что так будет.

— Молчишь? Хорошо, — Иторон в одно мгновение оказался рядом с ним. — Знаешь в чём плюс твоего нынешнего положения?

Он щёлкнул пальцами, и Нитлимиона пронзила такая боль, что он мгновенно рухнул на пол и начал вопить от боли. Мучения были столь сильными, что он вскоре потерял сознание. Однако Иторон тут же вернул его в чувства.

— Видишь, как просто. Мне не хочется этого делать, брат. Правда. Будь ты прежним собой, тогда — другое дело. Но мучить тебя сейчас — всё равно что, издеваться над беспомощным калекой. Даже ещё хуже… Но я пойду на это, если понадобится. Буду загонять тебя на грань между жизнью и смертью, а потом восстанавливать то, что останется от твоего тела. И мы начнём сначала.

— Я выгляжу, как человек, но я не один из них. Если хочешь пытать меня — давай. Но ты ничего не добьёшься от меня таким способом. А даже, если у тебя и получится сломать мою волю, то у тебя останется искалеченное, обезумевшее нечто, которое уже не будет ни на что способно.

Иторон поморщился. Он очевидно, и сам это всё прекрасно понимал.

— Тогда я просто считаю всё содержимое твоего разума, — он коснулся головы Нитлимиона, но тот лишь рассмеялся. — Какого чёрта? Чья это память?

— Старины Майка — прежнего хозяина этого тела. Ты всерьёз думаешь, что я в своё время не предусмотрел такого варианта событий? — Нитлимион покачал головой. — Ты можешь делать со мной всё, что хочешь. Предвосхищая твои дальнейшие слова — с Кирой тоже. Да, она дорога мне. И её пытки принесут мне моральную боль. Но я видел мучения и смерть слишком многих своих близких, чтобы на их фоне «сломаться».

Огромным усилием воли Иторон подавил вспышку гнева.

— И, что же ты предлагаешь?