Проклятый ректор

Мне показалось, его глаза стали еще темнее. А когда он снова прикоснулся ко мне, жадно целуя, поняла, что черта пройдена и возврата назад уже не будет.

Но я и не хотела никуда возвращаться. Мне нравилось чувствовать себя желанной. Нравилось ощущать его прикосновения. Нравилось прикасаться к нему. Нравилось, что он смотрит на меня. И еще больше нравилось смотреть на него. Ощущать дрожь во всем теле от прикосновений губ в самых неожиданных местах, задыхаться от острого, незнакомого наслаждения, разгоняющего сердце и кровь до немыслимых скоростей, и до боли закусывать губу, чтобы удержать стон, но все равно терпеть в этом поражение.

Где-то там, посреди вихря незнакомых ощущений и сводящих с ума эмоций, были и момент пронизывающей боли, и момент заслоняющего собой все экстаза. Все смешалось, и мне было трудно отделить одно от другого: сладость от боли, горечь от счастья, себя от него.

Да и не хотелось.

Глава 38

– Тебе не холодно?

Голос Фарлага вывел меня из состояния дремы. Моя голова лежала у него на груди, поэтому я хорошо слышала ровный, спокойный стук его сердца, и этот умиротворяющий звук убаюкал меня.

Окно так и осталось открыто, никому из нас просто в голову не пришло его закрыть, а на улице продолжало холодать. У меня волосы оставались еще немного влажными после душа – я не любила высушивать их до конца, они от этого заметно портились – но холода я не чувствовала. Фарлаг одолжил мне свой банный халат, очень теплый и слишком большой для меня. Я закуталась в него, как в кокон. Свежий уличный воздух казался мне скорее приятным.

– Нет, мне нормально, но если ты замерз, то окно лучше закрыть, – я погладила его по обнаженному плечу, но кожа под моей ладонью показалась теплой.

Фарлаг взмахом руки все же закрыл створки, а я сонно потянулась и переместилась так, чтобы моя голова оказалась на подушке рядом с его. Не то чтобы мне не нравилась прежняя поза, но так я могла видеть его улыбку.

– Ты успела уснуть? – он удивился. – Прости, что разбудил.

– Нет, я… Может быть, немного, – я смущенно улыбнулась в ответ. – День был волнительный, я немного вымоталась.

Он повернулся на бок, чтобы лучше меня видеть, коснулся пальцами моей щеки. Я не удержалась и, прикрыв глаза, потерлась щекой о его руку, немного удивляясь тому, что мне это нравится. Ведь в обычной жизни я не очень любила чужие прикосновения. А его ласки мне все время было мало.

– Я не понял, что тебя так испугало? – он нахмурился. – Это все из-за упоминания завещания в письме? Оно у меня давно составлено.

Я смутилась еще больше и неловко пожала плечами.

– Это стало последней каплей. Все началось с Дорна.

– Он опять приставал к тебе? – глаза Фарлага недобро сузились.

– Да нет, не то чтобы… Скорее, он пытался меня напугать. Обещал поквитаться за унижение. И с тобой, кстати, тоже.

– Какой он смелый, – пренебрежительно фыркнул Фарлаг. – Что ж он мне не пришел об этом сказать?

– Наверное, он просто болтал, – я через силу улыбнулась. – Но все-таки немного странно. Он спросил, уверена ли я, что еще есть кому меня прикрывать. Как будто знал, что ты собираешься покинуть пост ректора.

– Это возможно, – Фарлаг спокойно кивнул. – Кажется, кто-то из его родственников работает с моим отцом. То ли дядя, то ли кузен. Я написал отцу пару дней назад с просьбой найти мне замену. Если распоряжение уже отдано, Дорну могли об этом рассказать. Только он немного поторопился. Едва ли меня освободят от должности до конца триместра. Что ж, ему же хуже.

Судя по выражению лица, он уже выбирал способ наказать Дорна за то, что тот напугал меня. От осознания этого у меня появилось очень странное и непривычное ощущение. Раньше, если меня кто-то обижал, я в лучшем случае могла рассказать об этом маме. Та иногда меня утешала, но чаще просто советовала не обращать внимания. Никто никогда не заступался за меня и не наказывал моих обидчиков. Неродному отцу не было дела до нанесенных мне обид. Поэтому я всегда старалась избегать лишних конфликтов, понимая, что разбираться с последствиями придется самой. И вот теперь все менялось. Это было непривычно, но приятно.

Однако заострять внимание на конфликте с Дорном мне не хотелось, поэтому я продолжила объяснять:

– А потом я пришла сюда и увидела эту бутылку вина. Наверное, это глупо, я теперь это понимаю, но, когда погибла мама, она пила вино. Так сказали легионеры. Что она выпила больше обычного, оступилась и упала с лестницы. И потом, когда я обнаружила профессора Блэка, на столе тоже стояла бутылка вина… И все это так свежо в моей памяти…

Фарлаг погладил меня по плечу, потом его рука скользнула ниже и сжала мою ладонь.

– Иногда бутылка вина – это просто бутылка вина, – мягко заметил он. – Для меня это не такая уж и редкость. Когда нет приступа, я люблю выпить бокал вина за ужином или после. Тем более мне было что отпраздновать. И вообще я просто люблю красное вино. Наверное, поэтому меня через него и прокляли.