Проклятый род (СИ)

   Серко вышел вперёд, заслонив побледневшую от волнения Владу.

  - Что будет, ежели мы подведём? Ежели не справимся и не сыщем логово до холодов?

   В душе охотника кипела решимость, но её точил страх. Девятитрава видела это однажды в глазах Безымянной. От воспоминаний лицо просветлело, но... тут же погасло с ответом.

  - Если не справишься, значит род твой погибнет...

  ************

   Мать желала их видеть. Весь вечер Влада с Серко провели за сборами и подготовкой к дороге. Но все дела были оставлены, как только Волчица призвала детей для прощальной беседы. Первой к ней зашла Влада, а брат остался ждать в коридоре, чувствуя, как в носу покалывает от важности грядущего разговора. Он прислушивался к тихому голосу из-за родительской двери, хотя ни слова не мог разобрать. Лишь по интонации и торопливому говору матери понял, что она с жаром старается убедить в чём-то дочь. Внезапно послышался звонкий шлепок и испуганный девичий возглас. Через несколько мгновений сестра выскочила словно ошпаренная, но в дверях столкнулась с Серко. Он успел заметить глаза полные слёз и щёку покрасневшую от удара. Укрываясь дрожащей ладонью, Влада бросилась прочь. Расставание с матерью оказалось неожиданно тяжким.

  - Серко... - позвали из комнаты и, уняв дурные предчувствия, парень шагнул через порог.

   Анюта сидела на своём спальном месте, задумчиво сложив пальцы под подбородком. Русые волосы были гладко расчёсаны, а лицо пылало румянцем от недавно проявленных чувств. Перед матерью лежал перевёрнутый стул, с которого только что сорвалась Влада. Серко поднял его и сел перед взглядом Первой охотницы. На языке вертелся вопрос о случившемся, но сын не решился спросить.

  - Сестра твоя своевольна и непослушна, - легко угадала сокровенные мысли Волчица. - Хочет жить токмо своим умом и придаётся желаньям необузданным. Дух в ней силён, жаждет подчинить себе Владу, а она с ним играет... думает, будто Зверь не вырвется никогда...

   Мать прервалась. Испытывая голубыми глазами, она наконец заговорила о том, что вероятно тяготило Анюту уже долгое время.

  - Рассказывал ли ты сестре о проклятии?

  - Нет.

  - Пусть так, но она догадалась. Лишь не ведает за что ей такое, почему цена столь ужасна. Что ты знаешь о смертях вокруг Влады?

  - О тех юношах, что сестре были милы, да и сгинули после залога?..

  - Так среди чернушек шепчут глупые девки, - оборвала его мать. - Называют её "Одинокой Волчицей", будто от слов любви к моей дочери можно с жизнью расстаться. Но что на самом деле ты знаешь?

   Серко замялся и ему стало стыдно, ведь он судил сестру с чужих слов. Сама Влада никогда бы не рассказала об этом.

  - Она в слезах прибегала, рыдала у меня на плече, не понимая за что ей такое, - словно глядя сквозь сына, сказала Анюта. - Говорят, мол она в смертях юношей виновата... И действительно - есть в этом правда. Первый за ней в шестнадцать Зим увязался - самый возраст для брака. На берегу реки отыскал и начал залога просить. Она рассмеялась и предложила игру в развлечение, мол, переплывёшь весеннюю реку, тогда и женой тебе стану. Врала конечно безбожно, но парень поверил. Бросился в воду и больше не выплыл. Второй сам был люб для неё: силён и на всякого зверя охотился. Владу в жёны хотел, да и сказал ей об этом. Для него испытание было сложнее - медвежьи когти добыть. Добыл он их для себя - лежит заломанный средь лесов. А дальше ещё было трое. Никто к ней даже не успел прикоснуться - все получили залог, который свёл их в могилу.

  - Так значит это правда? Над Владой проклятие Волчьего Духа из-за которого она потомства не понесёт и не будет любима? - силы оставили голос, а сердце парня страдало от жалости к младшей сестре.

  - Нет, не так ты всё понимаешь, - вдруг резко оборвала его мать. - Ревела она лишь по первым двум, а остальным давала залоги уже со злым умыслом. Играючи парней погубила, специально на смерть послала, чтобы изведать всю силу проклятия. Забавно ей в чужих глазах любовь видеть, а потом узнавать о кончине. Для неё это тёмные игры и от горя сердце Влады не стонет.

  - Да не может быть так! - не поверил Серко. - Не зверь же она - человек!

  - Человек? - с грустью улыбнулась Анюта. - А как часто она говорит тебе это?

   Сын понурился. Перед ответом он долго изучал истёртые в дозорах ботинки.

  - Не часто... Говорит, что она Навь. Кровавая жажда её одолевает...

  - Зверь крови хочет - это верно... Влада ему полностью принадлежит. Токмо Волку и никому более она недоступна - вот в чём истинный смысл проклятия. Влада сама никогда не полюбит, хотя многими и была, и будет любима.

  - Из-за этого ты велела ей волосы срезать? - решился озвучил догадку Серко. Больше не было в племени человека способного заставить Владу испоганить свою красоту.

  - Нет, власы она своими руками обрезала. Игра с кровью зашла далеко; пятеро из Навьего племени сгинули и друзей у "Проклятой" не осталось. Род отворачивается. Не хочет она красотой своей больше приманивать, словно не нужен ей больше никто. Сама для себя всё решила...

   Голубые глаза внимательно посмотрели на сына и во взгляде Анюты появилась тоска.