Прокол

— Кто-кто… Контролёр в кожаном пальто! Не видишь, что ли?

— А…

— Да.

— Что — «да»? — растерялся Цой.

— А всё. Не люблю я слова «нет». — Контролёр захлопнул папку, через секунду замигавшую индикаторами, демонстрирующими похвальную работоспособность, и пинком отправил стул на колёсиках Димке.

— Садись. Комплекс и бомбу снимай, в уголок пристраивай, и будем говорить. Не бойся. Если бы я хотел тебе какой вред причинить, то ты бы уже слюни пускал. Вот скажи, инком меня как распознаёт?

Цой ещё раз запустил сканирование во всех диапазонах, выслушал резюме о полном отсутствии не только враждебной, а и вообще любой биологической активности, попытался намекнуть о наличии постороннего в режимном помещении. Получил рекомендацию о принудительном тестировании на предмет психического расстройства и отклонил предложение о кратковременной нейро-и-психостимуляции. Было понятно, что инком контролёра в упор не видит, и в случае чего, Димке придётся выкручиваться самому.

— А Вы откуда про инком знаете? — спросил Цой, чтобы хоть что-то сказать.

Контролёр хмыкнул.

— Тебе предстоит немного поудивляться в течение нескольких часов, мой юный друг. Поэтому, дальнейшее наше общение будет проходить по следующему сценарию. Я говорю, ты слушаешь. Вопросы не надо задавать, я отвечу даже на незаданные тобой. Просто слушаешь. Если вдруг вопросы появятся — подними руку. Готов? Ну, тогда, как Гагарин говорил.

— Итак, начнём с меня. Во-первых, тебе выпала честь общаться с одним из разработчиков твоего чудесного костюма. Я предложил идею, я разработал концепцию, я создавал своими руками, не этими, а ещё нормальными, первый мемонейроиндуктор. Я подписал приговор самому первому инкому с моей личностной матрицей. Так что, на тебе, можно сказать, мой внучек одет. Мне ли его не знать. И что и как делать, чтобы он меня слушался…

Костюм на Димке вдруг раскрылся. Не полностью, и на короткое время, но этого хватило вполне. Офонаревший Цой тут же запустил тестирование «изделия», и выпал в осадок, когда понял, что инком «не помнит» команды на открывание.

Контролёр явно наслаждался ситуацией. Чего нельзя было сказать о Димке. Если такие расклады, то этот дядя запросто мог дать команду на инъекцию запредельной дозы…чего-нибудь. Или о принудительной кардиостимуляции бьющегося сердца в резонанс. Чтоб стало, и дальше не ходило…

— Продолжаем разговор, как когда-то Карлсон говорил. Ну, думаю, с Семёном ты знаком. И то, что он лучший знаток неконтактного суггестивного воздействия по обе стороны океана, ты, наверное, знаешь. Единственный человек, владеющий древними гипнотехниками. Человек — это ключевое понятие здесь. Ибо меня человеком даже с о-о-о-чень большими натяжками считать уже нельзя.

Контролёр помолчал. Цой тоже помалкивал, помня о том, что на все вопросы всё равно будет ответ.

— М-да. Так вот, Дмитрий. Я тоже был учёным. Вернее, учёным я и остался, только вот человеком перестал быть. Ну, если иметь ввиду определение понятия «человек». Биологически, то есть. Если не вдаваться в дебри воспоминаний, и кратко, то я добровольно провёл один из экспериментов на себе. Как видишь — получилось не совсем то, что хотелось. Но в целом… — контролёр с силой сжал кулаки — в целом эксперимент получился. Мы хотели увеличить силу гипноиндуктивного воздействия. Я думаю, ты уже догадался, что контролёры — это наши разработки. В целом, неудачные, поскольку получившийся… э-э-э… материал абсолютно неконтролируем. Созданные нами объекты перестали относиться к «homo sapiens», приобретя в результате биологических преобразований отличную от человеческой логику, да и сознание в целом.

Контролёр помолчал. Видимо, ему нелегко давались воспоминания. Димка терпеливо ждал продолжения. И продолжение последовало.

— Первые контролёры были совсем как дети. Обладающие невероятными способностями к внушению, но абсолютно не помнящие ничего из своей прошлой жизни. А ещё — им было больно. Перестроенный организм…, даже не перестроенный, а насильно перекроённый как попало, бунтовал. Ты замечал, наверное, что контролёры — довольно медлительные существа. При всём этом у них чудовищно ускоренный метаболизм, им постоянно требуется питание. А ещё — постоянный, непрекращающийся шум. Даже не в ушах, а в голове. Индуцируемый ими пси-фон, плюс окружающий, плюс скорость обменных реакций организма… Короче говоря, гудит сильно. Я привыкал достаточно долго. Но мне-то попроще будет — контролёр усмехнулся, и Цоя слегка передёрнуло от этого зрелища — я память сохранил полностью, и личность. А там — открыл глаза, всё колышется, гул в ушах, больно, страшно, и непонятно, кто ты?