Прокурор дьявола. Жатва

— Нам известно, что нам ничего не известно, — Рэкки оставалось лишь развести руками и процитировать Хайяма, когда выяснилось, что стало со вторым зомби. Точнее, самого зомби так и не обнаружилось — зато разрытая не слишком глубокая могила была в наличии. Обыск в квартире покойного (он жил один, поэтому квартира сейчас пустовала, хотя на нее готовились предъявить права какие-то из дальних родственников), принес единственный результат: анкету с вырезанным купоном — почти что двойник той анкеты, что обнаружилась в вещах умершей биологички.

— Зомби исчезли, где они обретаются — неизвестно никому, чего следует ждать — неведомо… — Продолжал Рэкки свою пессимистичную речь. Но на занудство или панику это похоже не было — сейчас шеф «Утгарда» был собранным, как никогда. — Задачку нам подкинули.

— Не скажи, что так уж ничего, — Корвин покачал головой. — Анкетки, контракты… Похоже на след, да и ты сам говорил, что мертвячиной тянет…

— Говорил, конечно. Только ты же отлично знаешь: зомби создаются не просто так. Обязательно нужна какая-то цель. Они выполняют волю создателя, а потом рассыпаются в прах. А здесь что мы видим? Больше похоже на результат хорошего проклятия, я бы это не стал сбрасывать со счетов. А анкетка — возможно, попытка сбить со следа.

— Выходит, их создатель знает о нас? Тогда сослуживцы этой Лидии Максимовны отпадают…

— Возможно, не о нас конкретно, — вступил в разговор Алекс. — Может быть, они предчувствуют, стараются подстраховаться. Да, вот что… Проверил я эту самую Анну Дюпон. Неофициально, конечно.

Рэкки развернулся к Алексу.

— Погоди-ка… Это через приятеля своего?

— Мысли читаем, — одобрительно усмехнулся Алекс. — Тот самый Жан из парижской «Стражи», с которым прошлой осенью приключилась замечательная история…

«Замечательную историю» приятеля Алекса из парижской «Третьей стражи» слышали уже все. Если бы он был просто магом из Светлых — все было бы ничего. Но парень был еще и историческим реконструктором, помешанным на эпохе наполеоновских войн. Возможно, это случилось из-за его возраста — в парижском отделе работали в большинстве весьма пожилые маги, и у Жана имелся некий комплекс. А может, просто увлекался историей.

Словом, к его мундиру наполеоновского гвардейца не смог бы придраться и сам император.

А в сентябре у таких, как Жан, наступают горячие денечки — они слетаются в Москву, дабы принять участие в реконструированном Бородинском сражении. Конечно, все происходит очень по-дружески — русские ребята (в зеленой форме) и французы (в наполеоновской) считают друг друга собратьями, а не противниками. Ну, и широкое застолье этому способствует, как же без него.

Вот застолье Жана и подвело. Сперва он долго выяснял, что такое «сходить за исчо», потом вызвался отправиться за порцией выпивки. Причем, почему-то, через кромку. И заблудился.

К своему удивлению, Жан, сойдя с кромки в реальность, столкнулся с компанией не очень-то трезвых мужиков, напомнивших ему о русских крестьянах той же наполеоновской эпохи. Компания оказалась малочисленной, и Жан наверняка ушел бы от них — да хоть через ту же кромку. Но он был уже порядком пьян.

Кончилось дело взятием «хранцуза» в плен и доставкой его (со слегка попорченной физиономией)… в ближайший лагерь «кутузовской армии». Бомжи, захватившие Жана, получили то, что хотели — водка в лагере была.

«Но я пару минут верил, что провалился во времени», — признавался потом Жан, и вот это показалось ему самым страшным.

— И что твой Жан?

— Да ничего, — Алекс помотал головой. — Не значится у них в архиве такая. Мы с Таней переслали факс с вырезкой из газеты — и ничего. В Сообществе Франции эта Анна Дюпон точно не состоит. Может быть, работает сама по себе…

— Придется делать официальный запрос в Париж, — пожал плечами Рэкки. — Там у них своих проблем полным-полно, а тут еще мы… Если даже ложная версия — и они, и мы будем иметь эту ведьму Дюпон в виду. И потом… Не думаю, что Жан или кто-то из них вообще знает всех участников Сообщества. В архивах много чего не значится.

— Например, про зомби, которых делают просто так, развлечения ради, — усмехнулся Корвин.

Упоминание о Сообществе — одном из злейших врагов «Третьей стражи» — навело его на неприятные мысли.

Почему-то непосвященные рассуждают так — если есть Светлые и Темные маги, то они должны драться между собой. А как иначе? Ведь одни, судя по всему, на стороне добра, вторые — слуги зла (и хорошо, если вообще не рабы).

В действительности все обстоит совершенно иначе. Цвет магии — это «цвет» энергии. Никакого отношения к войнам он не имеет. Что же добра и зла, то здесь и того проще: любой человек, будь он хоть Светлым магом, хоть самым простым горожанином, хоть даже верховным злодеем из голливудского фильма, полагает так — то, что мне нравится — это добро, то, что не нравится — это зло. И попробуйте к этому утверждению хоть как-то придраться!