Прокурор дьявола. Жатва

До нужного участка Олегу Сергеевичу оставалось метров пятьсот. Он припоминал наиболее заметные памятники — идти, ориентируясь по ним, было проще. Вот, к примеру, мимо этого сооружения с белыми колоннами просто так не пройдешь — взгляд непременно остановится на нем. А дальше будет строгая черная монолитная стела без всяких фотографий — он вспомнил, что единственным украшением были стихотворные строчки — на русском и, как ни странно, на китайском. А дальше — небольшой, но заметный памятник — металлический футбольный мяч на постаменте…

«Припоминай, припоминай… Так редко бываешь, что уже и тропинку забыл…» — укол совести был болезненным, но, по сути дела, тупым и вполне переносимым.

Нужный Олегу Сергеевичу участок находился в отдалении. Его начали «осваивать» лет пятнадцать тому назад, а потом долгое время там не появлялось свежих могил. Теперь же оказалось, что слева появилось несколько новых рядов. Он обратил внимание, что примерно пять или шесть могил неподалеку были отрыты — вероятно, заранее.

Посетителей уже не было — должно быть, все они предпочли уехать в город в переполненных поездах еще днем.

Олег Сергеевич остановился, сжимая в руке цветы, купленные у одной из торговок, оккупировавших дорогу от станции к кладбищу. Да, вот и нужная могила. К тому же, он был здесь не один — около одной из недавних могил стояла женщина. Ее лица было не разглядеть, но Олег Сергеевич решил, что она — весьма и весьма пожилая. Возможно, пришла проведать недавно умершую школьную подругу или соседку.

Не задерживаясь, он шагнул к «своему» участку.

Нет, на сей раз бетонная могильная плита оказалась неповрежденной. Никто не тронул и небольшой стелы с выбитым на ней крестом. Олег Сергеевич постоял пару минут, не представляя, что надо говорить в таких случаях, да и надо ли? Скорби не было, была усталость, а еще вдруг пришло понимание бессмысленности происходящего, понимание того, что — нет, еще не скоро, очень нескоро… после тридцати, а то и сорока чемпионатов страны по футболу… после торжественных проводов на пенсию — если только пенсионный возраст оставят так, как есть… после того, как дочь закончит институт, защитится, выйдет замуж, родит ребенка… после того, как поступит в институт внук… Вот после этого он, Олег Сергеевич Смирнов, переселится сюда, в этот город мертвых, под такую же точно бетонную плиту. И никакого смысла в жизни больше не останется — кроме даты рождения и смерти.

Он содрогнулся.

Вот отчего он не любил кладбищ. А особенно — таких вот некрополей, перенаселенных кладбищ при перенаселенных городах.

Он быстро выкинул прошлогоднюю пожухлую траву, поставил цветы в банку, еще минуту — скорее, для очистки совести — постоял над могилой. Потом огляделся, собираясь отправиться к вечерней электричке.

Старушка стояла над могилой все в той же позе, не сдвинувшись ни на миллиметр.

Почему-то ему показалось важным, что поблизости кто-то есть. Возможно, из-за минутного тягостного порыва мыслей, возможно, отчего-то еще.

А через мгновение бабка засеменила к дороге.

«Ну, пора и мне», — подумал Олег Сергеевич, бросив последний взгляд на могилу. Оставаться одному на этом огромном кладбище, да еще и в подступающих сумерках, ему очень не хотелось.

Он бросил последний взгляд на могилу, а затем повернулся и зашагал по тропинке между могилами, надеясь поравняться со старушкой и с нею же дойти до станции.

Мрачное место, пропитанное испарениями смерти, навевало столь же мрачные мысли. Олег Сергеевич вспомнил, что электрички в это время ходят плохо — на этой ветке все еще было терпимо, если не считать таких дней, как Троица. А вот на соседней порой творился сущий кошмар, и кто-то — вроде бы, сосед по тамбуру, — говорил, что случается и такое — люди умирают прямо в электричке, набитой до отказа. Сам сосед, конечно, этого не видел, но вот кто-то из его знакомых… Словом, в июльскую жару электричка пришла на «Удельную», и из тамбура, где люди стояли едва ли не на голове друг у друга, выпал человек. Мертвый. Целый час в тамбуре с живыми ехал мертвец! Видимо, инфаркт…

Пока Олег Сергеевич вспоминал обыкновенные житейские истории, которые были пострашнее «ужастиков» Стивена Кинга, он вышел на дорогу между участками кладбища. Старушка медленно шла шагах в десяти от него, и было что-то странное и настораживающее в ее мучительной, но размеренной и какой-то механической походке. Вроде бы, она должна была на что-то опираться — при таких-то шаркающих шагах. Но никакой клюки у нее в руке не было.

Однако не это встревожило Олега Сергеевича. Он почувствовал резкий неприятный запах. Ну, разумеется, никакая это не одинокая старорежимная бабуся, пришедшая навестить дальнюю родственницу или школьную подругу. Бомжиха, самая обыкновенная бомжиха! Шляется по кладбищу в поисках водки, которую традиционно оставляют на могиле — для покойника, скажите на милость, что за дурацкое язычество! И питается, должно быть, тоже с кладбища!

Вот дрянь!

Олегу Сергеевичу показалось, что его сейчас вывернет наизнанку. А мерзкий запах еще более усилился.