Прокурор

— По поводу вашего родственника Григория Марчука, — ответила следователь, осматриваясь.

Под навесом стояли красные «Жигули» с иногородним номером. Рядом мотоцикл с коляской. Заднее колесо мотоцикла было снято и лежало рядом на подстилке из мешковины. Видимо, хозяин занимался ремонтом.

— Григория? — удивился Разуваев. — А что он натворил? — По его лицу пробежала тень тревоги.

— Где мы можем побеседовать? — не ответив на его вопрос, спросила Гранская.

— Где хотите… Вот только… — Разуваев показал замасленные руки. В доме, наверное, лучше.

— А супруга ваша дома? — продолжала Инга Казимировна, шагая вместе с Коршуновым за хозяином.

— Тут, тут, — поспешно ответил Разуваев, подходя к водопроводному крану возле крыльца.

Услышав, видимо, разговор, вышла хозяйка. Худая, она выглядела старше мужа.

— Здравствуйте, — посмотрела она вопросительно на пришедших.

— Вот, товарищи из органов, — представил их Разуваев. — По Гришкиному делу…

— Так его же нет.

В отличие от мужа жена явно перепугалась.

Коршунов остался с хозяином на веранде, а Гранская прошла с Разуваевой в комнату.

— Так что же с Григорием? — не выдержав, спросила та, когда они расположились за столом.

— Это потом, — ответила Инга Казимировна. — Скажите, пожалуйста, когда вы его видели последний раз?

— Утром уезжали на работу, Григорий еще спал… А чего ему спозаранку вставать? Мы ведь с мужем в совхозе трудимся, начинаем с семи, а то и раньше. Ехать, считайте, полчаса. Хорошо, свои колеса, а на автобусе более часа уходит…

— А что он делает в Зорянске? Я имею в виду, по какому случаю приехал?

— Не знаю. Дела у него тут какие-то на заводе.

— Давно приехал?

— С неделю.

— А какие именно дела?

— По его службе.

— В командировку, что ли?

— Вроде бы. Знаете, интересоваться неудобно. Зачем да на сколько. Чтобы не подумал — стесняет нас…

— И часто он приезжает в Зорянск?

— Когда как. То подолгу нет, а то вдруг зачастит.

— В прошлом месяце, то есть в июне, он был?

— Был, был, — закивала Разуваева. — Аж два раза.

— Припомните, пожалуйста, когда именно? — попросила следователь.

Хозяйка приложила палец к губам, задумалась.

— Значит, первый раз в воскресенье…

— Число?

— Дайте вспомнить… В середине месяца. Под вечер самый, мы только легли с мужем спать. Не то пятнадцатого, не то шестнадцатого…

— Воскресенье было шестнадцатого, — подсказала Гранская.

— Во-во, — подхватила Разуваева. — Значит, пробыл он денька четыре и махнул к себе. В Южноморск.

— В четверг, выходит?

— Ага.

— Двадцатого июня, — подсчитала Инга Казимировна.

— Стало быть, двадцатого… А на следующую неделю — опять здесь.

— Какого числа?

— Во вторник, как сейчас помню.

— Хорошо, во вторник, — повторила следователь. — Значит, двадцать пятого июня… И долго пробыл?

— До пятницы. Стало быть, до двадцать восьмого, — сама подсчитала хозяйка. — И вот снова приехал три дня назад…

— Как он обычно приезжает — поездом?

— Зачем. На своей машине. Во дворе видели?

Гранская кивнула. И подумала: почему Марчук приехал на «Жигулях», а обратно в этот раз решил ехать поездом?

— Когда он теперь собирался домой? — продолжила она допрос.

— Я же говорила, не спрашивали мы Григория…

— А дома у него как, все спокойно?

Разуваева вскинула на следователя встревоженные глаза:

— А что?

— В Южноморске у Григория как? Все здоровы? Никаких неприятностей?

— Вроде нет…

— И теща здорова?

— Капитолина? — удивилась хозяйка. — Так она в Ростове живет. Вчера письмо получили…

— Можно посмотреть?

Разуваева суетливо встала, открыла сервант, нашла письмо.

Гранская прочла небольшое послание, в котором теща Григория Марчука сообщала, что живет, слава богу, хорошо, вот только артрит мучает, ходить трудно. Но собирается поехать лечиться куда-нибудь на грязи…

— А с сердцем у нее как? — спросила Инга Казимировна, возвращая письмо.

— Никогда не жаловалась.

Потом Гранская поинтересовалась, с кем в Зорянске общается Григорий, приходят ли к Разуваевым его друзья.

— Какие у него тут могут быть приятели? — ответила хозяйка. — Бывает наездами. Все дни занят по делам… А сюда никто не приходил… Да и я, честно говоря, против…

И снова попросила рассказать, что же все-таки натворил Марчук, если им интересуются милиция и прокуратура.

— Он покалечил одного человека, — сказала Инга Казимировна, не вдаваясь в подробности.

После этих слов Разуваева испугалась уже не на шутку и на дальнейшие вопросы следователя твердила: «Ничего не знаю», «Не могу сказать», а между ответами искренне удивлялась: «Никогда бы не подумала, что он способен на такое», «А ведь почти не пьющий», «Да и в родне никто под судом не был».

Напоследок Гранская оставила свой номер телефона, сказав при этом:

— Если Марчук объявится или вам станет известно его местопребывание, незамедлительно позвоните мне… Можете и в милицию…

— Хорошо, хорошо, а как же… — бормотала Разуваева.

…В машине следователь и старший лейтенант обменялись впечатлениями. Разуваев дал приблизительно такие же показания, как и его жена. Выходило, что и в самом деле супруги мало вникали в то, чем занимался и с кем водил знакомство в Зорянске их южноморский родственник.