Пролегомены российской катастрофы. Трилогия. Ч. I–II

И Чернышевский не был бы Чернышевским, если бы в последний предреформенный год, 1860-й, в год широкого общественного недовольства, в статье «Письмо из провинции», напечатанной в «Колоколе» Герцена, не призвал Русь к топору (Чернышевский. ПСС. Т. 7. С. 1001). Несколько ранее, в 1859 году, в статье «Суеверие и правила логики» он обличал самодержавие и крепостничество, произвол с их стороны надо всем и вся, короче, «азиатство», прозрачно прокламируя мысль: чтобы освободить общество от пут нынешней администрации и открыть простор к его всестороннему развитию, необходимо избавиться от этой администрации насильственным путем, сама она власть не уступит. И все это свободно печаталось за подобную крамолу только в мыслях и разговорах семьдесят лет спустя в условиях «работницкой» власти снимали голову, а о публикации подобной «ереси» и говорить не приходится. Так когда же Россия стала тюрьмой – при царях или «слугах народа»?!

Чернышевский не страшился предстоящего буржуазного пути развития России, видя в нем определенный прогресс и полагая, что крестьянская революция свершится ранее, чем капиталистические отношения успеют разрушить общину. Социалистические изыски Чернышевского подталкивали радикально настроенную интеллигенцию на ускорение хода исторического процесса, на разного рода революционно-террористические авантюры с целью свержения власти существующей и установления власти «народной». Чернышевский был не только теоретиком социалистической утопии, но и идейным вдохновителем и организатором в 1861–1862 годах подпольной революционной организации «Земля и воля». Таков вклад автора «хрустальных дворцов социализма», обернувшихся в недалеком будущем промозглыми бараками гулаговского архипелага, перемоловшего миллионы «счастливцев», к своему несчастью, доживших до «светлого будущего всего человечества».

Обобщим основные пункты социалистической концепции Чернышевского:

1) он сторонник общинного социализма;

2) готовой формой социализма современную ему общину не считал, благоприятное развитие ее видел лишь в условиях социализма при поддержке народного правительства;

3) в капитализме видел прогресс;

4) допускал возможность перескока России от феодализма к социализму через революцию и при слаборазвитых капиталистических отношениях;

5) главную роль в ходе революции и социалистическом переустройстве общества отводил государству;

6) автор «переходного периода» между феодализмом и социализмом;

7) автор перевода в переходный период всего крестьянства к коллективному производству;

8) ускорение исторического процесса;

9) социологический субъективизм.

М. В. Буташевич-Петрашевский

От социалистов-теоретиков перейдем к практикам социалистического переустройства России. К концу 40-х годов ХIХ века «салонный» период русского социализма заканчивается, начинается «национализация» западных прожектов и попытки их культивирования на национальной почве. Создается первое тайное общество под руководством Петрашевского. «На нас лежит немалый труд применения общих начал, которые выработала наука на Западе, к нашей действительности», предварял в 1849 году свою преобразовательную деятельность среди сторонников родоначальник заговорщического направления отечественного социализма (Утопический социализм… С. 167). Петрашевский смотрел на окружающую его действительность более трезво и не видел в освобождении крестьян с землей исходного пункта социализма, а в крестьянине носителя социалистических начал; в капитализме усматривал прогресс и условие преодоления капиталистической системы. Он одним из первых выдвинул задачу формирования и сплочения социалистической интеллигенции для несения идей социализма в массы (История рус. экон. мысли… С. 314, 315). С петрашевцев начинается открытая пропаганда социалистических идей связанных меж собой кружков – Москва, Тамбов, Ростов Ярославский (указ. соч., с. 289). Если декабристы в успехе восстания рассчитывали только на себя (указ. соч., с. 288), то петрашевцы – на подготовленную крестьянскую массу и ремесленников города, то есть полагали, что без активного участия широких народных масс восстание против самодержавия обречено (указ. соч., с. 294, 295).