Пролейтесь, слезы…

Руфь уже вышла из кухни, держа в руках сланцевую подставку с надписью «СУВЕНИР С ФЕРМЫ НОТА БЕРРИ». Рот ее кривился, как новорожденная змейка. Подскочив к Джейсону, она изо всех сил треснула его «сувениром» по голове. В самый последний момент Джейсон успел поднять руку и принять удар на локоть. Сланцевая подставка разлетелась на три куска, по локтю побежала кровь. Какое-то время Джейсон разглядывал свою кровь и разбросанные по ковру куски «сувенира», потом поднял глаза на Руфь.

— Прости меня, — едва слышно прошептала она. Новорожденная змейка исполнила виноватый танец.

— Это ты меня извини, — пробормотал Джейсон.

— Сейчас я тебя перевяжу, — сказала Руфь и побежала в ванную.

— Не надо. Обыкновенный порез, никакой инфекции не будет.

— Как ты мог сказать мне такое? — хрипло спросила она.

— Дело в том, что я сам ужасно боюсь старости. Этот страх меня измотал. У меня уже ни на что нет сил. Даже на оргазм.

— У тебя очень даже неплохо получилось, — заметила Руфь.

— Это был последний раз. — Джейсон протиснулся в ванную и сунул руку под холодную воду. Он держал рану под струей до тех пор, пока кровь не начала сворачиваться. Джейсон не знал, сколько прошло времени. Может быть, пять минут. А может, пятьдесят. Он стоял, сунув локоть под струю воды. Руфь Раэ ушла. Бог знает куда. Может, за полицией, равнодушно подумал он. Он настолько ослаб, что не мог даже волноваться.

Черт, подумал Джейсон, я сморозил глупость. Ее нельзя ни за что винить.

Глава 10

— Нет, — покачал головой генерал полиции Феликс Бакмэн. — Джейсон Тавернер существует. Каким-то образом ему удалось изъять информацию о себе из всех баз данных. — Генерал задумался. — Вы уверены, что сумеете его задержать, если возникнет необходимость?

— Должен вас огорчить, мистер Бакмэн, — ответил Мак-Налти. — Он обнаружил микропередатчик и сбросил его. Мы даже не знаем, в Лас-Вегасе он или нет. Если у него осталась хоть крупица сообразительности, он, конечно, уже двинул дальше. А сообразительности ему не занимать.

— Думаю, вам лучше вернуться на рабочее место, — проворчал генерал. — Если этот тип сумел изъять из наших компьютеров информацию первого порядка, значит, он занимается серьезными делами. Где вы зафиксировали его в последний раз?

— Он находился… в многоэтажном доме на шестьсот квартир в районе Фаерфлэш.

— Немедленно запросите Вегас. Пусть перетрясут весь дом и найдут этого типа. Когда найдут, отправляйте его ко мне. А сами все равно возвращайтесь сюда. Примите пару таблеток, взбодритесь.

— Слушаюсь, мистер Бакмэн.

— Думаете, мы не сумеем задержать его в Вегасе?

— Думаю, нет, сэр.

— Напрасно. Сбросив передатчик, он мог успокоиться. Почувствовать себя в безопасности.

— А я уверен в обратном, — возразил Мак-Налти. — Обнаружив передатчик, он понял, что мы его вычислили. Его уже нет в Фаерфлэше.

— Так бы он и сделал, если бы люди всегда поступали разумно. Но очень часто они ведут себя иначе. Или вы не замечали, Мак-Налти? Гораздо чаще люди совершают необдуманные поступки. — И это делает их непредсказуемыми, подумал генерал.

— Я заметил, что…

— Будьте на рабочем месте через полчаса, — перебил Бакмэн и отключился. Педантизм и дотошность Мак-Налти всегда его раздражали.

Слышавшая весь разговор Элис заметила:

— Человек сам себя уничтожил. Такое случалось раньше?

— Нет, — сказал Бакмэн. — И сейчас ничего подобного не произошло. Где-то затерялось досье, вот и все. Мы будем искать и рано или поздно его найдем. А потом сравним голос, ЭЭГ и выясним, кто этот человек на самом деле.

— А может, он именно тот, кем себя называет, — предположила Элис, изучая записи Мак-Налти. — Член союза музыкантов. Певец. Может, голос и будет…

— Убирайся из моего кабинета, — сказал Бакмэн.

— Я просто размышляю. А вдруг это он записал новый порнографический хит «Давай, Моисей, сделай мне…»

— Послушай, — остановил ее Бакмэн. — Езжай сейчас домой. В центральном ящике моего стола лежит конверт. В нем ты найдешь погашенную очень легким штампом однодолларовую марку компании «Транс-Миссисипи». Я купил ее для своей коллекции, но ты можешь ее забрать себе. Я достану другую. Только уходи. Иди, забери проклятую марку, положи себе в альбом и можешь ее не возвращать. А меня оставь в покое, ладно? Договорились?

— О боже! — Глаза Элис засветились. — Где ты ее взял?

— У политзаключенного. Его должны были отправить в трудовой лагерь. Этой маркой он купил себе свободу. По-моему, справедливая сделка. А ты как думаешь?

— Это самая красивая гравированная марка из всех, которые выпускались. Во все времена, во всех странах.

— Хочешь ее получить?

— Разумеется. Только совсем не обязательно делать такие подарки, чтобы я ушла. Я и так собиралась пойти домой, принять душ и завалиться спать. С другой стороны, если ты настаиваешь…

— Настаиваю! — рявкнул Бакмэн. И подумал: потому что я боюсь тебя. Инстинктивно, патологически боюсь всего, что с тобой связано. Даже того, что ты, кажется, в самом деле решила уйти. Даже этого!