Пролетая над пучком петрушки

– Что, застряла? До талии пролезла, а дальше никак? Я всегда говорил, что пирожные и ореховое печенье не доведут до добра. Пора на диету. Утреннюю пробежку тоже советую увеличить.

– На что ты намекаешь? – возмущенно перебила Лола. – Тебе прекрасно известно, что ореховое печенье я покупаю не для себя, а для Пу И, это его любимое лакомство! – Пу И громко тявкнул, услышав знакомые слова. Лола потрепала его по шерстке и вернулась к любимой теме: – А самое главное: у меня ни грамма лишнего веса! Может быть, самое большее – килограмма полтора.

– «Ни грамма, может быть, килограмма полтора», – передразнил ее Маркиз. – Типичный образец женской логики. Однако факт налицо – ты застряла.

– Ничего я не застряла! – воскликнула Лола и в подтверждение своих слов одним движением проскользнула вперед. – Я только пыталась сказать тебе, что это ужасно. То, куда мы попали.

– А куда мы, собственно, попали? – Маркиз посветил фонариком вокруг.

Они находились в низком и темном каменном помещении, скорее даже в каменном ящике, едва вмещавшем их двоих. Здесь нельзя было не то что выпрямиться, но даже встать на четвереньки – каменный потолок нависал в полуметре над полом.

И воздух. Воздух здесь казался еще более сырым и спертым, чем в подземелье. Запах смерти и тления было ни с чем не перепутать.

– Ты не понял, куда мы попали? – прошептала Лола, в ужасе глядя на что-то за спиной у Маркиза. – Мы в гробу, Ленечка! И мы здесь не одни!

– Что? – изумился тот. – Ты бредишь, Лолка?

– Я всю жизнь говорила, что ты загонишь меня в гроб, и это, наконец, случилось.

– Да с чего ты взяла?

– А ты погляди вон туда!

Леня вывернул шею, чтобы проследить за ее взглядом, и увидел у себя за спиной высохший человеческий труп, скорее даже мумию в одежде начала XIX века. Наряд мертвеца обветшал, кожа высохла, как пергамент, и приобрела отвратительный желто-коричневый оттенок. Лицо его стянула ужасная гримаса – казалось, мертвец издевательски смеется над глупыми живыми, которые осмелились нарушить его одиночество.

Мертвец лежал не в той умиротворенной позе, какую обычно придают покойникам. Нет, этот скорчился в углу каменного гроба и поднял руку, как будто пытался от кого-то заслониться или хотел осенить себя крестным знамением.

От неожиданности Леня дернулся, задел покойника, и высохшая рука, потеряв равновесие, опустилась на Ленино плечо, как будто мертвец снисходительно похлопал по плечу нового легкомысленного соседа.

Леня, до сих пор не поддававшийся панике, побледнел и отполз к каменной стенке.

– Ты как хочешь, а мы с Пу И ни на секунду здесь не останемся, – прошептала Лола и попыталась развернуться, чтобы уползти обратно в подземный ход.

В каменном гробу, однако, было так тесно, что развернуться она не смогла и решила попыталась выбраться задом.

– Постой! – Маркиз попытался взять себя в руки. – Если это действительно гроб, значит, у него должна быть крышка. А крышку можно снять.

– Не хочу тебя даже слушать. – Лола безуспешно пыталась выползти назад. – Никогда тебе этого не прощу! Мы с Пу И так боимся покойников, а ты затащил нас прямо в могилу. Прямо в лапы покойнику! Это кошмар!

– Да ничего тебе этот покойник не сделает. – Леня предпринял еще одну попытку урезонить боевую подругу. – Он здесь пролежал лет двести и пролежит еще столько же, не причинив никому вреда.

Но Лола не слушала. Она пыталась задом выбраться из тесного каменного мешка, однако от волнения и страха никак не могла попасть ногами в лаз.

– Погоди ты, сейчас выберемся отсюда, я тебе обещаю.

Леня уперся спиной в каменную крышку, напрягся и попытался подняться на четвереньки.

Крышка была очень тяжелой, но все же она чуть сдвинулась с места, и в образовавшуюся щель хлынул холодный свежий воздух – воздух свободы.

– Лучше не паникуй, а помоги, – пропыхтел Леня, снова упираясь в крышку. – Видишь же: совсем немного осталось.

Лола опомнилась – наверняка ее отрезвил свежий воздух. Стараясь не смотреть на мертвеца, она уперлась спиной в свой край крышки.

– Еще немного, – прохрипел Леня, красный от напряжения, – еще чуть-чуть.

Совместными усилиями им удалось сдвинуть крышку еще на пару сантиметров. Пу И тоже попытался включиться в борьбу за свободу – встал на задние лапки и уперся в каменный потолок.

– Жучка за бабку, бабка за дедку, – пыхтел Леня, изо всех сил налегая спиной на крышку.

Наконец проклятая крышка приподнялась и отъехала в сторону.

Леня еще немного подтолкнул ее, и когда отверстие достаточно расширилось, чтобы в него можно было протиснуться, встал на ноги и радостно воскликнул:

– Свобода!

Лола немедленно выкарабкалась наружу, подальше от покойника, и с интересом огляделась.

– Свобода? – проговорила она в следующую минуту. – Ты в курсе, куда мы попали?

– Мы выбрались из гроба, а ты снова недовольна, – возмутился Маркиз. – Там тебя смущало соседство покойника, и я готов это понять. К покойникам многие люди относятся с предубеждением. Но что тебя сейчас не устраивает?

– А тебя все устраивает? – После такого напряжения она никак не могла восстановить дыхание. – Там был покойник, но только один. А здесь их целая толпа!